АЛМАТЫ, 7 мар — Sputnik. Женская колония ЛА 155/4 в поселке Жаугашты Алматинской области уже в следующем году отметит свое 85-летие. Сегодня вряд ли хоть кто-то сможет сказать точно, сколько женщин, совершивших жуткие и не очень преступления, перебывало здесь за это время. И уж точно никто не сосчитает, во сколько тысячелетий сложатся все отбытые за "колючкой" сроки.
Корреспонденты Sputnik Казахстан побывали там, где надежды так много, что, кажется, ее можно не только почувствовать, но и потрогать.
Она такая одна
Небольшой поселок в 40 километрах от Алматы: разбитые дороги, серые, даже в солнечный день, улочки, на которых днем людей можно встретить не часто. В начале 2000-х его население не добирало даже до тысячи человек.
При том, что в женской колонии, расположенной здесь, одновременно могли отбывать наказание до 1 200 заключенных-женщин.
Наверное, поселок Жаугашты так и остался бы просто точкой на карте, мало кому известной, не будь здесь исправительного учреждения, одного из шести в стране, где содержатся женщины, преступившие закон. Но сейчас он, можно сказать, знаменит. Ведь наравне с другими осужденными тут "мотают" сроки, иногда очень большие, мамы с маленькими детьми.
Заключенный "превратился" в женщину и пытался сбежать - видео
Весна опять пришла
В последний раз побывать в женской колонии в поселке Жаугашты мне доводилось в далеком 2007-м, когда голоса общественников и правозащитников, говорящих о необходимости гуманизации пенитенциарной системы, в особенности в отношении женщин, звучали тихо. Тогда их либо не слышали совсем, либо делали вид, что не слышат.
Приезжая сюда по работе за материалом, я старался уехать как можно быстрее: каждая конкретная история надломленной жизни трогала до глубины души, а потом переосмысливалась неделями, а иногда и дольше.
Вот и в этот раз, через столько лет оказавшись у ворот женской зоны накануне весеннего женского праздника, я снова испытал давно забытые чувства. А когда посмотрел на голубое небо, подернутое рябью еле заметных облаков, в голову сама собой пришла строчка из арестантской песни: "Голуби летят над нашей зоной…"
Но тюремная лирика, знакомая большинству по шансону, заканчивается ровно там, где переступаешь через ту черту, которую в обратном направлении мечтают пересечь сотни женщин, годами находящихся здесь.
"Сейчас у нас здесь 459 заключенных. Было меньше. Но, видимо, в период пандемии, может суды затягивались, может еще что. Как только карантин ослабили, к нам стали поступать вновь осужденные. Из числа спецконтингента две девочки у нас – несовершеннолетние", - рассказывает заместитель начальника исправительного учреждения ЛА 155/4 Гульжамиля Байтемирова.
Экс-наркоторговки открыли свое дело в Павлодарской области
Переосмыслить все
Март в женской колонии – тот самый месяц, которого заключенные ждут особенно: много праздников. А значит, появляется редкая возможность хоть ненадолго сменить тюремную робу на красивое платье, как на воле.
Концерты, которые здесь готовят сами осужденные, администрация исправительного учреждения старается проводить как можно чаще. Они – та самая возможность почувствовать себя совершенно свободной и хоть ненадолго, пусть и не полностью, но вернуться в жизнь, которая была до… По ту сторону забора.
Прежде, когда на расстоянии вытянутой руки, всего одного шага, были родные, любящие и любимые люди, по-другому светило солнце и пели птицы, это, по признанию самих осужденных, не имело столь большого значения. Сейчас каждая такая минута – на вес золота.
"Мы очень редко и очень мало уделяем близким внимание. Зачастую мы вежливо и ласково общаемся с посторонними нам людьми. А дома мы срываемся. На детях, на близких, на маме. Но они любят нас несмотря ни на что. Плохие мы или хорошие. Злые ли, добрые, больные ли, здоровые", - делится своими мыслями осужденная Наталья Кандолова.
Совсем недавно Наталья и представить себе не могла, что окажется в местах заключения. Еще бы! Восемнадцать лет жизни были отданы работе в правоохранительных органах столицы. Она точно знала, что стоит на страже закона и порядка. И сейчас, после двух лет, проведенных в СИЗО в период следствия и пяти месяцев в колонии, Наталья не теряет надежды доказать свою невиновность. Все это время дома ее ждут двое детей и престарелая мама. А еще никак не отпускает душевная боль.
"Меня ждут маленькие дети, которым шесть и восемь лет. Меня ждет мама, которой 64 года. Вот и вся моя семья. Потому, что муж перестал занимать статус мужа с тех пор, как я попала сюда. Вот такая жизненная ситуация. Многие мужчины, получается так, сдаются", - с грустью, тщетно пытаясь скрыть глубокую обиду, говорит она.
Санврач Казахстана разрешил свидания в тюрьмах
Колония особого назначения
Спрашивать у осужденных женщин о том, за что они попали в колонию – не моветон. Возможно. Вот только после рассказа своей истории они словно замыкаются.
Пытаться дальше выяснить, что таится в самых отдаленных уголках души – практически бесполезно. Переживания за то, что привело их "за колючку", захлестывают. Страшные пережитые моменты всплывают в памяти вновь и вновь и, кажется, занимают все их существо. Поэтому вопроса "За что?" в беседах мы избегаем осознанно.
"Я, наверное, скажу сейчас странную вещь… Но я не жалею, что мне пришлось оказаться здесь. Знаю за что, знаю, почему так получилось. Да. Это испытание. Но оно помогло мне найти, понять себя. Здесь я научилась находить общий язык с самыми разными людьми, здесь открыла себя, поняв, как жить дальше, чем заниматься и в каком направлении двигаться после освобождения. Сильно угнетает лишь разлука с близкими. Но осталось совсем не долго. Месяц, может чуть больше. Очень на это надеюсь и жду этого", - говорит осужденная Ботагоз Бахарова.
Свою вторую дочь Ботагоз родила, уже будучи осужденной, здесь, в колонии в Жаугашты. До трех лет малышка находилась с ней на территории детского городка. Конечно, это совсем не то, что на воле. Но, по ее признанию, три года рядом с дочерью пролетели в разы быстрей, чем это могло быть. Во всяком случае, ей так показалось.
"В детском городке мамы, имеющие детей, проживают вместе с ними. То есть, ранее они находились в отрядах, потом приходили по графику в дом ребенка и по графику уходили. Но с 2016 года, если я не ошибаюсь, осужденные, имеющие детей, согласно Уголовно-исполнительному кодексу, стали проживать вместе с ними. То, что мамы находятся вместе с детьми, это очень гуманно. Дети спокойны, меньше болеют, меньше нервничают и стрессов получают. Да и мамы сами в порядке", - говорит Гульжамиля Байтемирова.
"Зона мясников" в Казахстане: еще одна осужденная попала в мужскую тюрьму
Чужих детей не бывает
К сожалению, в этом году попасть в детский городок, где сейчас находятся 30 осужденных мам с малышами, нам не удалось: пандемия коронавируса "отметилась" и здесь. Не помогли даже результаты ПЦР-тестов, показавшие отсутствие вируса у нас с фотокорреспондентом.
"Дети это осужденных или наши… Дети – это дети. Поэтому мы карантин объявили, закрыли (детгородок – Sputnik). Дети вместе с мамами находятся там, питаются там. Все условия бытовые тоже там. Туда вхожи сейчас только один начальник отряда и, как правило, ограниченный персонал. То есть, сам начальник детгородка – он же педиатр, а также медсестры, нянечки. Нянечки – из числа спецконтингента, которые в период карантина проживают там. А воспитатели – это три женщины с образованием воспитателя – вольнонаемные, также, как и медсестры", - объясняет заместитель начальника исправительного учреждения ЛА 155/4 Гульжамиля Байтемирова.
Вне зависимости от того, за какие преступления в колонию в Жаугашты попадают женщины, детский городок для большинства из них становится здесь отдушиной: материнский инстинкт, заложенный природой, берет верх над многими. Поэтому по возможности малышей балуют: то сладости чадам передадут, то игрушки.
"Мы же тоже мамы. И видя их… Оденем мы кого-то, значит наших на воле тоже оденут. Приласкаем мы их, значит их тоже кто-то приласкает. То есть все, как бы, бумерангом. Поэтому, если делаешь, то делаешь от души", - говорит осужденная Алия Жуманова.
Прежде чем оказаться в колонии Алия была вполне успешной женщиной: работа, семья, дети… Было все, что необходимо для счастья. Но, как гласит древняя поговорка: "От тюрьмы, да от сумы – не зарекайся".
Алию Жуманову ждут две дочери, сын и внуки. А неизрасходованную в силу сложившихся обстоятельств любовь она дарит деткам и мамам из детского городка. Благодаря кружку вязания, который она организовала в колонии, этой зимой малыши получили по паре теплых носков, вязанные шапочки и жилетки.
Рассказывая об этом, Алия улыбается: доброе и хорошее дело всегда и везде таким остается. Но где-то в глубине души, после семи лет проведенных в заключении, больше всего она мечтает о том, чтобы поскорее оказаться рядом со своей семьей.
"Если раньше я не задумывалась… День прошел и все. То сейчас хочется каждую минуту, каждую секунду отдать. Настолько плодотворно, прямо всю себя. Все, что знаешь, все, что в тебе заложено, передать. То же искусство, то же творчество. Все буквально. Детям, внукам. Если была раньше суета, работа, третье, десятое… Сейчас – нет. Только родные и близкие. И дарить только свои любовь и тепло", - говорит Жуманова.
Как в казахстанских тюрьмах проверяют письма заключенных
Такая работа
Описанное выше – всего лишь отрывки из историй жизни трех женщин, сначала осужденных, затем – заключенных. Всего три истории из 459! И было бы глупо утверждать, что все женщины, отбывающие наказание в ЛА 155/4, столь же глубоко осмыслили и осознали прошлое и строят вполне реальные планы на будущее.
Есть среди них и те, кому ни близкие, ни Всевышний, ни Вселенная просто не смогут простить содеянное. Как можно простить, да и вообще понять, когда молодая мать в пьяном угаре вместе с сожителем убивает и расчленяет двоих своих совсем маленьких детей. Просто потому, что своими криками и плачами они мешали застолью? Никак. Не укладывается в голове. Но сотрудникам колонии, большинство из которых женщины, приходится с этим жить.
"Мы – не судьи. Эти женщины уже наказаны, а наша задача – просто следить за тем, чтобы наказание было исполнено", - говорят они.
За этими скупыми словами на самом деле кроется гораздо большее. Ведь, связав свою жизнь с исправительной системой, сотрудники колонии осознанно кладут на алтарь свои жизни, "отбирая" моменты счастья у самих себя и своих близких. Как пример – Екатерина Бисембаева. В женской колонии в Жаугашты она служит уже 16-й год.
"Я сюда пришла совсем молодая. Было сложно. Но с годами приходит и опыт. Это помогает. Сейчас мы уже сами стали психологами хорошими. Уже к каждой осужденной есть свой подход. Уже знаешь, с кем и как разговаривать. Когда я выбрала этот путь, меня дома поддержали родители. Работая здесь, я вышла замуж. Муж меня тоже поддерживает. Работа здесь мне нравится. Даже находясь в отпуске, я скучаю по работе. Родные и близкие уже привыкли к тому, что ни в один праздник нас не бывает дома. На все праздники – усиление. Находимся на работе с подъема и до отбоя", - рассказывает она.
Возвращаясь домой
Прошли годы. Но в моем сознании ничего не изменилось.
Всю обратную дорогу я переваривал в голове отрывки каждой услышанной истории, пытаясь собрать их воедино. Но картина никак не складывалась. Так было, пока мой коллега – фотокорреспондент Тимур Батыршин - не остановил свое авто на трассе, чтобы снять красивейший, слегка прикрытый тучами, закат. И тут – сошлось…
Для кого-то из женщин, оставшихся там, за колючкой, этот закат превратится в вечную ночь. А кто-то из них, попав в ее темноту, будет по-прежнему ждать рассвета. Который обязательно наступит.
Заключенному в Актау помогли найти мать, которая тоже отбывает срок
