Кровавый Кантар: что изменилось после январской трагедии в казахстанском обществе
12:47 04.01.2024 (обновлено: 15:53 04.01.2024)
© Sputnik / Абзал Калиев
/ Подписаться
После январских событий прежний пиетет к власти уступает место критичному взгляду, формируя новые отношения между гражданами и властью, считают политологи
АЛМАТЫ, 4 янв — Sputnik. Пятого января 2022 года толпа, собравшаяся на площади, начала штурм акимата Алматы и президентской резиденции. Корреспондент Sputnik Казахстан поговорила с политологами о том, как изменилось казахстанское общество с тех пор и как сегодня граждане выражают свое несогласие с действиями власти.
Десакрализация власти: какие перемены происходят после январских событий
Политолог Данияр Ашимбаев считает, что казахстанское общество долгое время воспринимало стабильность и согласие как пропагандистские идеологемы, даже перестало видеть в них смысл. Однако январские события показали, что стабильность может быть разрушена за считанные дни.
"Это вызвало переосмысление прожитых лет и еще больший запрос на стабильность. Более того, после начала транзита власти у многих было непонимание ситуации. А жесткие действия президента Токаева дали представление о том, что новый президент действительно сильный лидер. Президент обеспечил разгром переворота, восстановил мир и спокойствие, которые все боялись потерять в те январские дни", – говорит политолог.
Информационная и политическая компания, начавшаяся после январских событий, вызвала у казахстанского общества одновременно требование перемен и страх потери стабильности, продолжил Данияр Ашимбаев.
"С одной стороны, хотелось перемены, с другой, чтобы эти перемены не нарушали стабильность. В эти запросы президентский курс поэтапного реформирования очень даже вписался", – считает он.
Политолог напомнил о кампаниях по демонополизации экономики, возвращению незаконно выведенных активов, ряду громких арестов и уголовных дел - которые в итоге привели к десакрализации власти. У населения нет прежнего пиетета, который был в предыдущее десятилетие. Хотя сам президент Токаев пользуется поддержкой 3/4 населения, но партиям, министерствам и акиматам необходимо завоевывать доверие с нуля. Это кому-то удается, а кому-то нет.
"Прежнего восприятия Астаны как сакрального центра власти в обществе больше нет. Вырос уровень критицизма, но вместе с тем, мы видим, как изменились, по данным социологических опросов, рейтинги доверия. На первом месте президент, затем впервые парламент опережает правительство. Правительство всегда было вторым, но теперь его оценки гораздо более критичны, а авторитет парламента возрос. Есть разные мнения, с чем это связано, но возможно с тем, что уровень поднимаемых вопросов парламентом за последний год существенно вырос и отвечает потребностям населения", – сказал политолог.
По его словам, в обществе существует страх перед экстремизмом, поэтому все, что может спровоцировать дестабилизацию обстановки, вызывает все меньше энтузиазма. Тот факт, что президент занялся реформами и повысился уровень критики в парламенте, закрывает общественные запросы на перемены и реформы, добавил Данияр Ашимбаев.
Своим мнением со Sputnik Казахстан поделился и политолог Талгат Калиев. Он также считает, что после январских событий в обществе происходят значительные изменения, а уровень дискуссий становится более интенсивным.
"Идут дискуссии самого разного толка: то, что было невозможным представить буквально до 2019 года, не говоря уже о 2022 годе. Это совершенно другой градус, другой уровень откровенности. Чувствуется, что ни для кого нет неприкасаемых фигур. У нас критика звучит всех уровней и на всех уровнях, местами даже чрезмерная", – говорит политолог.
Талгат Калиев думает, что в Казахстане формируется новая культура – культура политических дискуссий. Он придерживается мнения, что общество должно этим "переболеть".
Общество теряет критичность в инфошуме
Данияр Ашимбаев констатирует еще одну проблему – то же самое общество активно вовлекается в финансовые пирамиды и мошеннические схемы. По его мнению, это говорит о том, что уровень критичности повысился не там, где нужно. Политолог считает, что в обществе не хватает видения того, что происходит в нем самом. Нет устойчивых информационных каналов, по которым государственная политика доходила бы до населения. Традиционные СМИ отошли на второй план; на смену им пришли социальные сети. В обществе происходит определенная атомизация из-за клипового восприятия информационной картины. Все построено на клиповости, на хайпе.
"То есть не успевают подумать о чем-то одном, уже подбрасываются другие поводы. В этих условиях критическое мышление и собственная позиция толком не формируются", – подчеркивает Данияр Ашимбаев.
Как сейчас казахстанцы относятся к митингам
Данияр Ашимбаев думает, что есть достаточно много инструментов и помимо митингов, которые позволяют "выпустить пар" и решить вопросы. С прошлого года в стране введены отчетные встречи министров с населением, активированы электронные сервисы, например eOtinish.
"Наши намитинговались в 90-е, а сейчас общество относится к митингам индифферентно", – считает политолог.
Он приводит в пример протесты в других странах, где сотни тысяч людей выражают несогласие из-за изменений в трудовом законодательстве, в медстраховании, даже из-за инфляции и роста тарифов на комуслуги. По словам Данияра Ашимбаева, за эти годы в Казахстане наблюдалась очень низкая публичная активность, даже в самом политизированном городе – Алматы на митинги выходили не более 100 человек.
"Те же январские события показывают, что митинги происходят не снизу, а сверху, то есть были кем-то организованы и инсценированы. Законодательство либерализовано, однако митинги как форма протеста не вызывают достаточного энтузиазма у населения. Народ не против мирных митингов, но все понимают, что так называемые мирные митинги 5 января 2022 года были маскировкой для попытки госпереворота", – говорит Данияр Ашимбаев.
В свою очередь, политолог Талгат Калиев объясняет это отсутствием опыта проведения митингов из-за консервации политического процесса на протяжении десятилетий, когда любое несогласие оценивалось как противостояние власти.
"Январские события стали результатом отсутствия этого опыта. Президент Касым-Жомарт Токаев сказал, что 1 095 граждан из 1 205 осужденных после январских событий были амнистированы. То есть большая часть людей оказались там случайно и незаслуженно, они просто оказались вовлечены в водоворот событий путем манипуляций и провокаций со стороны специально обученных людей. Это как раз результат отсутствия опыта. Думаю, что каждый сделал для себя соответствующие выводы. Каждый понял, насколько опасно недальновидность, бесцельное увлечение митингами", – считает политолог.
Он отмечает, что митинги не обязательно могут быть многочисленными – они могут состоять из 100-200 человек, по разным вопросам – из-за дорогих авиабилетов, из-за непрозрачности пенсионных накоплений, против застраивания парков.
"Митинги должны стать частью нашей жизни, для этого мы должны учиться этой культуре", – подчеркивает Талгат Калиев.
Политолог добавляет, что вскоре в Казахстане петиции примут институциональную форму благодаря специальному закону.
"В данном случае можно не выходя из дома проявлять гражданскую активность и несогласие. То есть процесс выражения своей позиции, присоединения упрощается для граждан буквально до одного клика. Я думаю, что это очень важный шаг к гражданскому обществу и это должно способствовать его укреплению и развитию", – уточнил Калиев.
Какие вызовы стоят перед правительством
Политолог Данияр Ашимбаев обращает внимание на то, что в последние годы все реже проводятся социологические исследования, особенно независимые, позволяющие выявить проблемные зоны и оценить непопулярные решения. Он считает, что это более действенный и эффективный механизм демонстрации тех или иных проблем, чем петиции.
Главное – не превращать петиции в элемент политизации вопросов, которые могут расколоть общество, например, языковых и межнациональных вопросов, остерегает политолог.
Он добавляет, что самыми проблемными зонами сегодня являются неэффективные решения и растущие цены. Население обеспокоены социальными вопросами: доходами, доступностью жилья, тарифами, ценами.
"По официальным данным, инфляция "упала" вдвое, но, судя по тому, что президент воздержался похвалить правительство за его достижения, скорее всего, у него есть другая информация о реальных цифрах. Президент в интервью Egemen Qazaqstan сказал, что от правительства хотел бы увидеть стратегию и политическую волю. Но прозвучало так, что ни стратегии, ни воли у правительства нет", – сказал Ашимбаев.
Поэтому политолог считает, что нужно ужесточить контроль за качеством проводимой политики. По мнению Данияра Ашимбаева, плохо работают маслихаты, которых совсем не видно, хотя являются передовой линией взаимоотношения власти и населения.
Проблема закредитованности чрезмерно политизирована, добавляет он. Поэтому необходимо разобраться, какой кредит был взят от бедности, а какой – от глупости, заключил Ашимбаев.
Токаев о трагических январских событиях
В интервью госизданию Egemen Qazaqstan, президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев дал оценку трагическим событиям января 2022-го.
"Долго думал над этими вопросами и продолжаю размышлять над ними. На мой взгляд, к трагическим январским событиям привели многолетние нерешенные социально-экономические проблемы и общий застой, перешедший в деградацию власти и общества. Это было видно, как говорится, невооруженным взглядом", – сказал он.
Президент отметил в интервью, что развитие январских событий носило "волнообразный" характер. Все началось с митинга против повышения цен на сжиженный газ в Мангистауской области, который подхватили и в других регионах. Переговоры к решению ситуации не привели и начались первые столкновения во многих регионах страны, которые стали второй волной январских событий.
"Третья волна началась, когда в дело вступили криминальные банды, лидеры которых были подконтрольны заговорщикам и имели контакты с террористами, в том числе прибывшими извне. Используя специальные технологии, провокаторов, бандитов, они превратили мирные протесты в массовые беспорядки, сопровождавшиеся масштабным насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества", – заявил президент Токаев в интервью.
Вооруженные люди в условиях хаоса по единой команде устроили атаки на здания органов власти, силовых структур, оружейные магазины, арсеналы сил правопорядка и воинских частей.
Во время январских событий пострадали 42 государственных здания в восьми регионах страны. Одно из них – это резиденция президента в Алматы. Всего пострадали 350 коммерческих объектов.
Ранее в Генпрокуратуре заявили, что весь 2021 год скрытно шла подготовка исполнителей для применения радикальных мер. Они набирали людей, вооружались, закупали рации и транспорт. Следствием установлено, что отдельные силовики курировали эту подрывную работу.
В прошлом году за государственную измену, попытку насильственного захвата власти и превышении власти или должностных полномочий на 18 лет осудили экс-председателя КНБ Карима Масимова. К разным срокам приговорены три его заместителя. Завершился суд по делу о нападении на аэропорт Алматы. Также сейчас проходит процесс над Арманом Джумагельдиевым, известного по прозвищу Дикий Арман, бывшим начальником 5-го департамента КНБ Русланом Искаковым и экс-депутатом маслихата Алматы Кайратом Кудайбергеном, которых обвиняют в организации массовых беспорядков.
Сколько человек погибли во время январских событий
В ходе январских событий погибли 238 граждан. По данным Генпрокуратуры, из них 48 были ранее судимы. 19 человек – представители силовых органов. 67 человек из числа погибших признаны нападавшими, подозреваемыми в участии в массовых беспорядках. 142 являются нарушителями режима ЧП и антитеррористической операции. Четверо погибли при совершении иных преступлений. Самое большое количество погибших 151 человек – в Алматы. Аналогичные жертвы были в Кызылорде, Шымкенте и Таразе.
В трех регионах пострадали несовершеннолетние. Двое детей погибли от пулевого ранения в Алматы, семь поступили в стационары с огнестрельными ранениями: четверо – в Алматы, двое – в Алматинской области и один – в Жамбылской области.
Подозреваемыми в участии в массовых беспорядках и других преступлениях также признаны иностранцы. Среди них – граждане Узбекистана, России, Кыргызстана и Таджикистана.
