"Нелюбовь": за что дают призы в Каннах

Sputnik, Лев Рыжков

Вождь арт-хауса

Есть фильмы для удовольствия, для поцелуев на задних рядах кинотеатра. Есть фильмы волнительные и захватывающие. Есть такие, от которых душа переворачивается и льются слезы, делая, в общем-то, человека чище и лучше.

А есть арт-хаус. Авторское такое кино. Смотреть надо с серьезным лицом и доскональным знанием киноклассики. Но это — в идеале. Который, понятно, недостижим хотя бы потому, что многие создатели авторского кино — сами не ахти какие эрудиты. И поэтому по ведомству арт-хауса у нас часто проходит заведомая кинографомания. Что-то очень за дешево снятое, с долгими неподвижными планами, многозначительным молчанием и, в последнее время все чаще, матом на экране.

А общий вектор этого направления в кинематографе можно назвать "страданием". Во всех арт-хаусных фильмах герои обязательно страдают. А режиссер это страдание смакует. Дает крупным планом лицо в слезах. Также "авторское" кино должно быть обязательно беспросветным. Вот без всякого, даже самого тонкого, лучика надежды. Нельзя! Потому что тогда на международном фестивале приз не дадут.

И еще добавлю, что никакой арт-хаус не содержит сюжета. А если и содержит, то очень простой и, как правило, ничем не заканчивающийся.

Понятно, что у каждого художественного направления есть хэдлайнеры, вожаки. У русского рока это, допустим, Виктор Цой и Борис Гребенщиков. У сюрреализма — Луис Бунюэль и Сальвадор Дали. А у бессмысленного и беспощадного российского арт-хауса есть Андрей Звягинцев — любимчик кинофорумов и, чувствуется, что деловой человек, умеющий, в отличие от всяких неудачников, свои произведения с шумом и помпой продавать.

Каноны жанра

И, собственно, уже с самого начала фильма Андрей Звягинцев припадает к корням. Притом в буквальном смысле. Вот зачем-то долго показывают заснеженный лес. Долгой и неподвижной камерой (извините за спойлер) дают корневую зону какого-то дерева. Потом проплывают уточки. И тоже долго, без спешки. А вот школьный двор с российским флагом. А зритель сидит и смотрит. Минуту, другую. И видит все тот же двор. И лишь потом звенит звонок и выбегают дети.

Герои, как и положено, долго смотрят перед собой, прежде чем что-то сказать. Это закон жанра. А еще им надо подолгу молчать. Они и молчат.

Двенадцатилетний мальчик, вокруг которого крутится все действие (воспользуемся этим термином), очень немногословен. Что он за человек, чем увлекается, непонятно. Он в основном молчит. И плачет.

Да, обласканный в Каннах маэстро обвиняет российское общество в равнодушии к детям. Это смысл всего произведения. Но он и сам очень равнодушен к своему герою-ребенку. Он не важен ему как человек, но важен как функционал.

Хотя, отдадим должное, мощная сцена с участием ребенка все-таки есть. Вот мы видим замкнутый в стенах семейный скандал. Орет жена, кричит муж.

И в момент наивысшего накала межсупружеской конфронтации захлопывается одна из дверей. А за дверью — стоит несчастный ребенок. Стоит и беззвучно, отчаянно плачет. И вот это — очень сильный момент, на самом деле.

Герои много скандалят и ругаются матом, как и положено в арт-хаусе. А мат у нас на экраны нельзя. Поэтому все нехорошие слова заглушили. Так что будьте готовы к тому, что во время наивысшего накала действия и особо страстных диалогов герои будут, как рыбы, шлепать губами. Не смейтесь над этими моментами. Потому что в арт-хаусе нельзя смеяться!

Около нуля

Герои. Вот тут у нас серьезная проблема. Потому что герои — обыкновенные донельзя. Муж — менеджер, офисный планктон без каких-либо свойств и интересов в жизни. Но вместе с тем "упакован" и благополучен: с работой, "трешкой" в Тушино, машиной и ипотекой. В общем, завидный столичный жених. Жена — форматная москвичка: интересуется косметическими процедурами и "Домом-2" по телевизору.

Поэтому исполнительнице роли жены Марьяне Спивак повезло больше партнера Алексея Розина. У нее хотя бы "Дом-2" в багаже, есть с чем поиграть. А вот у Алексея — не герой, а вообще пустое место. Полный ноль.

Вообще-то, в уважающем себя кино так не делается. Даже от студентов киношкол требуют живых героев — с плюсами, минусами, достоинствами, недостатками. Но в "Нелюбви" у нас это художественный жест. Такое вот надменное "я так вижу".

Не думаю, что Андрей Звягинцев не умеет отражать характеры людей. Все-таки режиссер опытный. Скорее, это не входило в его художественную задачу. Надо было (не спрашивайте, для кого) показать плоский убогий мирок, населенный карикатурными персонажами. Вот и нате вам, пожалуйста, такой карикатурный мирок.

Но надо ведь и чем-то заполнить два часа времени. Поэтому герои ругаются. А поскольку они "нули", то ругаются грязно, истерично, зло. К слову скажу, что в цитируемом в фильме "Доме-2" ругаются куда как лучше, изобретательней и человечней. И да, конфликты не получают никакого развития и ни на что не влияют, никак не меняют героев. Ругня идет, просто чтобы заполнить хронометраж.

Не царское дело

Где-то на сороковой минуте фильма начинается действие. Пропадает ребенок. И дальше мы видим детектив. Ну, конечно, его подобие. Но смотреть вдруг оказывается можно. Вот герои едут туда-то, вот общаются с тем-то. Следствие ведет активист-общественник в исполнении Алексея Фатеева.

Скажу сразу, что он — лучший актер фильма. Он по-настоящему вытягивает сюжетную часть "Нелюбви". В нем, в конце концов, видно человека с характером. Думаю, что профессионал иначе работать не может.

К сожалению, детективная линия обрывается, ничем не кончившись. Ну, почти ничем. Потому что не царское дело в сюжете ковыряться. Ишь чего захотели!

Есть эротические сцены в дизайнерских интерьерах. Одна — так себе, пойдет заполнить хронометраж. Другая — просто гнусная. Участвуют муж и его сильно беременная любовница. Понятно, что это — символ. Герои тоже знают, что нельзя беременным сексом-то заниматься. Но им плевать на детей. Такой вот символ.

Дешевый бонус

И вишенкой на торте, в самом финале — вдруг политика. Унылые аморальные герои смотрят выпуск новостей. По идее, это должно демонстрировать безнадегу, демонстрировать то, в каком "Мордоре" живут россияне. По идее…

Звягинцев мог оставить свой фильм в виде общечеловеческой притчи об отчуждении. Но зачем-то понадобилось ему (видимо, чтобы закрепить Каннские шансы) добавить злободневности. И ее второпях, наспех, пришурупили к финалу. И хотя телевизор, который смотрят герои, − дорогая такая плазменная панель − смотрится эта сцена донельзя дешево.

Послевкусие фильма — тяжелое. Какие-то слои сознания и подсознания "Нелюбовь" все-таки приводит в движение. Думаешь, конечно, о том, какая ужасная жизнь. Но зато потом выходишь на улицу, а там — почти лето. И люди живые ходят, детишки бегают, смеются. Почему-то совсем не как у Звягинцева.

В заключение скажу, что Андрей Звягинцев — человек, конечно, талантливый. Одна сцена с беззвучно кричащим мальчиком стоит всего остального фильма. Но, похоже, талант режиссера податлив на искушения фестивалями, конъюнктурой и злобой дня. В ущерб сюжетам, характерам, работе над интригой. А ведь талант может обидеться и уйти. И что тогда делать? За совсем бездарную халтуру платить ведь не станут.