Праздник у нас сегодня, оказывается. Последнее воскресенье января — Международный день без интернета. С чем вас и поздравляю! Придумали праздник вездесущие британские ученые (по крайней мере, инициатива приписывается довольно солидной конторе — Британскому Институту социальных изобретений). Давно придумали — лет этак 15 назад и с целью самой благой – напомнить заядлым пользователям Сети о том, что есть иные миры, кроме виртуального.
Что знали вы о виртомании в этом своем 2002-м мохнатом году, когда в целом мире насчитывалось всего-то 665 миллионов активных интернет-пользователей? С тех пор много гигабайтов утекло, а численность землян, живущих в режиме онлайн, давно перевалила за трехмиллиардную отметку.
Лавинообразное развитие рынка недорогих мобильных устройств лишь подстегнуло тенденцию, как ретивую лошадку, которая тут же пустилась вскачь. Согласно исследованиям аналитической компании eMarketer, в 2018 году Глобальная Сеть стала доступна 3,6 миллиардам человек, а это – каждый второй житель нашей планеты. Каждый второй, вдумайтесь только!
Да что там абстрактное человечество. Вы вот хотя бы у Катюхи моей спросите, есть ли жизнь без интернета? И она вам расскажет занимательную историю, а выводы вы сами сделаете, ок?
Загремела как-то Катюха моя в больницу. Внезапно загремела, на "скорой" увезли. Только оклемалась маленько, как ждал Катюху пренеприятнейший сюрприз: в больнице совсем-совсем не оказалось интернета. Что, конечно, неудивительно: не санаторий, чай, с усиленным питанием. Серьезное отделение с серьезными диагнозами, запросто можно и концы отдать.
Потянулись тоскливые больничные ночи. И вот в одну из таких ночей Катин планшетик запеленговал некую сеть, название еще такое дурацкое, с претензией, как его? Во, tamplier! И этот тамплиер прям свел Катю с ума. Ведь можно к сети присоединиться, только пароль знать надо. Сначала Катюха все окрестные палаты обошла с вопросом, кто тута из тамплиеров будет?
Обнаружилось: двое из аргынов, один из кыпчаков, а четвертый – из купцов третьей гильдии, ну уж очень древний старичок. Тамлиеров средь болезных не было. Катька за медперсонал взялась и даже у докторов осторожненько так поинтересовалась: кто тут тамплиером зовется? И так настойчиво интересовалась, что лечврач коситься начал как-то странно: мол, по профилю ли мы вообще пациентку-то лечим? Может, она того, ку-ку на исторической почве?
Так начался их больничный роман. Тамплиеру (назовем его Борей) Катюха наша явно понравилась. Пока сидели рядком на клеенчатой больничной скамейке, он ей, считай, всю жизнь свою пересказал: и что с женой развелся, и что дочке восемнадцать стукнуло, а уже замуж выскочила, дурочка, и что операция его ожидает непростая, на следующей неделе делать будут. И о том поведал, что по ночам не спит, о жизни все думает, дебет с кредитом сводит и свести не может.
— Почему так, Катя?— вопрошает, — Почему мы о жизни начинаем задумываться только тогда, когда можем ее потерять?
— Ага, — соглашалась Катька. – Я вас слушаю-слушаю, вы не думайте, только сейчас подружке отвечу.
— Конечно-конечно, — смущался Боря. – Я не буду мешать, отвечайте на здоровье.
Идиллия продолжалась до того самого дня, когда Борю подняли на верхний этаж, в операционное отделение. Провожали его торжественно – на каталке — две постовые медсестры, а сзади преданно шла Катя и торопливо втыкала в планшет. Грех было не воспользоваться ситуацией, пока у Бори из кармана шел сигнал.
— Сейчас-сейчас, — сказала Катя, — пару слов буквально.
— Вы успокойтесь, Борис Сергеевич, вам вредно, все будет хорошо, — уместно и вовремя сказала опытная медсестра.
И Боря успокоился.
И сигнал для Кати прекратился.
Но как-то не по себе ей было, когда взгляд этот сам собой вспоминался и крик этот в никуда: "Катя!". И даже что-то похожее на совесть просыпалось и тяжело ворочалось. Думала: "Надо бы Борю навестить там, после операции, узнать, не надо ли чего?".
Ну и особой необходимости, честно сказать, в том не было. Подружки подсуетились и собственный роутер Катюхе в больницу привезли. Чтобы лежала, как белый человек, а не как сирота какая-то.
Хорошие у Катьки подружки.