Интервью с детским "огненным" хирургом: каждая операция - это борьба за жизнь ребенка

© Василий ГолышкинВрача-комбустиолог Павлодарской детской областной больницы Кахарман Баймуратов
Врача-комбустиолог Павлодарской детской областной больницы Кахарман Баймуратов - Sputnik Казахстан, 1920, 09.10.2022
Подписаться
"Кудесником" называют родители пациентов и коллеги врача-комбустиолога Павлодарской детской областной больницы Кахармана Баймуратова - уже около сорока лет он успешно лечит детей, получивших ожоги, причем, многих из них, буквально, вытаскивает с того света
АСТАНА, 9 окт — Sputnik. Недавно республиканские СМИ вспомнили об уникальной операции, которую провел врач 16-летнему подростку, получившему мощный электрический разряд - это спасение пациента тогда прогремело на всю страну.
Корреспондент Sputnik Казахстан встретился с Кахарманом Мутаевичем и попросил его подробнее рассказать об этой операции и специфике работы врача.
- Добрый день, расскажите пожалуйста о спасении мальчика, несчастный случай с которым произошел в октябре 2020 года.
- Подросток решил прокатиться на электропоезде и замкнул на себе электроцепь с напряжением 10 000 вольт, получив тяжелый электрический ожог вольтовой дугой. При этом упал с крыши вагона. Ему повезло, что рядом с вокзалом живет массажист областного реабилитационного центра, ставший случайным свидетелем происшедшего. Он и оказал первую помощь пострадавшему, сделал ему искусственное дыхание и вызвал "скорую".
Мальчика привезли к нам с обширной площадью ожогов (лица, шеи плеч, рук, спины, поясницы, ягодиц, бедер, голени). Общая площадь ожога тела составила 70%. Глубина ожоговых ран достигала третьей А степени - 30%, и третьей Б степени - 40%. Это значит, что были повреждены все слои кожи, кроме росткового (самого глубокого). У нас кожа состоит из семи слоев, если повреждена до четвертого слоя, то восстанавливается, а если ожог глубже, то уже нужна пересадка. К счастью, в этом случае, внутренние органы не пострадали.
Дефицит донорской кожи у больного и общая площадь ожоговой раны были обусловлены тяжестью и особенностью лечения - оперативного и консервативного. Мы вывели пациента из шока и провели три операции. Вначале удалили погибшую кожу, потом электрическим дерматомом (прибор для взятия кожи у больного для закрытия послеожоговых гранулирующих ран) взяли с бедер и голени лоскуты кожной ткани и уложили их на раны. Пересаженная кожа хорошо прижилась. Следующим этапом в лечении стала ликвидация последствий ожоговой травмы.
Ожоговая травма - тяжелая, не проходящая для пациента без последствий, как физиологических, так и психологических. В области зон особой локализации образуются рубцы. То есть, если пересадке кожи подверглись конечности, то суставы потом ограничиваются в движении, и их работу приходится восстанавливать. Вот и в этом случае мы провели нашему пациенту еще три операции по восстановлению движения правого и левого плечевых суставов, закрыли рану под правой подмышкой. Сейчас у него наблюдается достаточная подвижность рук и ног.
- Какие еще сложные операции вам запомнились?
- Более сорока лет я работаю детским хирургом, из них 38 лет врачом-комбустиологом, провел тысячи операций. Но я помню все, потому что каждая из них - это борьба за жизнь маленького человека.
Вот, например, в 2018 году пришлось лечить мальчика после пожара в частном доме. Он героически пытался спасти свою маму. Ребенок получил ожоги пламенем третьей степени. Огонь не пощадил его лицо, голову, шею, спину, поясницу, ягодицы, руки и ноги. Общая площадь ожога тела тоже составляла 70%.
Состояние мальчика при поступлении было крайне тяжелым. Он находился в отделении реанимации и интенсивной терапии 35 суток. Нам удалось добиться стопроцентного приживления пересаженных кожных лоскутов. Домой ребенка выписали в удовлетворительном состоянии. Сейчас он ведет активный образ жизни, поступил в университет.
Или вот еще такой случай. В 2018 году родители девочки, которой было всего 40 дней отроду, приехали в гости из Астаны в Павлодар. Малышка в дороге простудилась, и родители в изголовье ее кровати поставили свечку, якобы от болезни. А сами ушли на кухню. Свечка упала, вспыхнуло постельное белье. Девочка получила глубокие, обширные ожоги лица шеи плеча и предплечья третьей степени, пальцев левой кисти - до 4 степени, то есть до кости.
Пришлось провести ей две операции. В результате, удалось не только полностью приживить пересаженные расщепленные лоскуты кожи на голову, но и избежать деформации лица и восстановить подвижность пострадавшей левой кисти.
- Комбустиология – это направление медицины, связанное с лечением ожогов и устранением их последствий. Детская комбустиология отличается от взрослой?
- Принципы лечения детей и взрослых с ожогами почти одинаковы. Но у малышей еще слабая реакция на травмы. Поэтому они получают более глубокие поражения кожи, чем взрослые. И чем меньше возраст, тем слабее эта реакция. Недаром, чаще всего моими пациентами становятся дети в возрасте от года до пяти лет.
Чаще всего ребятишки страдают от теплового воздействия, проливая на себя горячие жидкости. На втором месте - ожоги, полученные при воздействии химических веществ. Здесь особенно опасны повреждения пищеварительного тракта, которые дети получают, выпив, по неосторожности, кислоту или щелочь.
Конечно, в большой степени в таких несчастных случаях виноваты взрослые, не уследившие за малышами. У нас сейчас обычно как? Мама уткнулась в телефон, а ребенок предоставлен самому себе. Отсюда и травмы.
А вообще, наша профессия требует большой самоотдачи. Ведь обожженных детей приходится лечить месяцами и даже годами. Причем от травм не только физических, но и душевных - малыши тяжело переживают случившееся с ними. Поэтому нужно быть еще и психологом. И работа не нормированная - если какой-то серьезный случай, а у нас они почти все серьезные, то приходится приезжать в больницу и в выходные дни. Так что, я все время на связи.
- Вы единственный в Павлодарской области детский врач-комбустиолог. Почему выбрали именно эту профессию? Ваши родители имели какое-то отношение к медицине?
- Отец у меня работал завхозом в больнице, если это можно считать отношением к медицине. Но определиться с профессией мне помог старший брат Алтынбек, ставший ведущим хирургом в Семипалатинске. Еще когда я учился в 7 классе, он привез домой два мешка книг по медицине. Я начал их читать, это меня так увлекло, что я решил: обязательно стану врачом. Поступил в Семипалатинский мединститут на факультет педиатрии. А в 1978 году после его окончания при распределении в Павлодар оказался в отделении детской хирургии. Четыре года отработал в детской областной больнице, затем, несколько лет работал во взрослой травматологии. В 1986 году детей с ожоговыми травмами из детской областной больницы перевели в ожоговое отделение 1-ой горбольницы, а меня пригласили туда в качестве детского врача-комбустиолога.
Трудное это было время. Постоянный дефицит лекарств - использовали всего три препарата, нехватка специалистов в области. Как лечить ожоги детей никто особо не знал - из-за возрастных особенностей лечение у детей проходит сложнее, чем у взрослых. Вместе с двумя моими коллегами - "взрослыми" хирургами Борисом Лапшиным и Александром Паниным мы старались делать все, что могли. Но результаты были неутешительными - за первый год у нас умерли 11 малышей.
В течение 10 последующих лет я выезжал на консультации по больницам городов и сел области. Учил местных врачей и учился сам. Главное было - освоить принцип спасения детей в первые часы и сутки после ожогов и отработать схему лечения разных степеней ожогов и площадей ожоговых ран. Вся эта работа и приобретаемый опыт постепенно стали давать положительные результаты. Смертность наших пациентов пошла на спад.
В 2015 году в детской областной больнице решили открыть ожоговое отделение и меня перевели вместе с детьми из 1-ой городской больницы. Благодаря личному опыту, коллективной работе и достижениям в медицине за 15 последние лет мы не потеряли ни одного ребенка.
- У вас, наверное, какие-то свои особые методики лечения?
- Конечно, я думаю, они есть у каждого практикующего врача любого профиля. Например, раньше все ожоги обрабатывали мазью Вишневского. Но она оказалась неэффективной, в рану попадала инфекция, и заживление шло долго. Мы с коллегами стали применять вместо нее фурацилиновые раствор и мазь: первый сушит рану, а вторая помогает ее быстрому заживлению.
А с конца 80-х годов я стал активно использовать одно народное средство, о котором узнал от матери своей пациентки. Девочка из поселка Ленинский встречала Новый год в одежде Снегурочки, и на ней вспыхнул ее наряд. Ожоги были сильные, потребовалась операция. Я пересадил ей кожу, но она долго не заживала. И тут ее мама предложила попробовать средство, которое они практиковали у себя дома - смазывать ожог вытяжкой из куриных яиц. Мы решили рискнуть. Эффект оказался потрясающим. Через несколько дней под этой мазью оказалась новая розовая кожа. Это средство было изучено, опробировано и запатентовано. Оно используется как в лечении детей, так и взрослых. При этом дано научное объяснение его чудодейственности. Желток яйца - это зародыш, в генетической памяти которого остается задача: надо выращивать новые клетки кожи.
В моей практике я также использую метод надсекания здоровой кожи для ее пересадки. Благодаря этому, кожную ткань можно растянуть и увеличить площадь закрытия раны. Для устранения рубцовых контрактур крупных и мелких суставов (контрактура - ограничение движения суставов), применяю методы операций по Вишневскому, Лимбергу и Зольтану.
Кроме того, после операций по устранению рубцовых ожоговых контрактур, проводится проволочная и гипсовая фиксация пальцев. Вследствие чего они приобретают подвижность. Подобных иноваций у нас много. Главное их достоинство в том, что они помогают скорее вернуть пострадавшего ребенка к активной жизни.
Конечно, делаю все это не я один. То, что мы выхаживаем больных с 70-80% ожоговых травм - это результат командного труда хирургов, реаниматологов и медицинского персонала нашей больницы. Особо я бы отметил врачей-реаниматологов. У нас их целая школа, которую уже много лет возглавляет Ольга Петровна Васильева. Она сейчас на пенсии, но продолжает работать. Я за ней - как за каменной стеной.
И администрация больницы всегда идет нам навстречу. Мы полностью снабжены всем необходимым для лечения. А в 2015 году по заявке нашего отделения была приобретена противоожоговая кровать. Благодаря современным технологиям она создает эффект нахождения больного на весу. При этом ткани заживляются намного быстрее и менее болезненно для пострадавшего.
- Вы уже несколько лет на пенсии. Не собираетесь на заслуженный отдых?
- Не дождетесь, как говорится в анекдоте. Да, мне 68 лет, но на здоровье пока не жалуюсь. Поэтому буду работать. Думаю, что я нужен моим маленьким пациентам. И, знаете, эта мысль приносит огромное удовлетворение. Так зачем же его лишаться? - резюмировал мой собеседник, а потом отправился в свое отделение, где его ждали больные дети.

Из характеристики Павлодарской детской областной больницы

Баймуратов Кахарман Мутаевич - единственный в Павлодарской области детский врач комбустиолог, врач-ординатор травматологического отделения областной детской больницы, специалист высшей категории.
Имеет более, чем 38 летний опыт работы именно в лечении пациентов с ожогами и послеожоговыми рубцовыми контрактурами.
За весь период его работы в областной детской больнице летальности пациентов от ожогов не зарегистрировано, хотя среди них были дети с тяжелыми ожогами тела, площадью до 70%.
В 2020 году награжден нагрудным знаком Министерства здравоохранения "Денсаулык сактау iciнe коскан yлесi yшiн".
И последнее. За восемь месяцев этого года в ожоговом отделении детской областной больницы успешно пролечились 322 ребенка.
Трехлетняя Снежана с родителями - Sputnik Казахстан, 1920, 05.10.2022
Получившую тяжелейшие травмы от газонокосилки трехлетнюю девочку выписали домой
Лента новостей
0