АЛМАТЫ, 16 апр — Sputnik. Генеральный продюсер, основатель Kazakhstan Fashion Week Саят Досыбаев рассказал в интервью корреспонденту Sputnik о проблемах на отечественном рынке моды, о том, как бороться с дизайнерами-однодневками и почему KFW важна помощь государства.
- Саят, вы окончили педагогический вуз, как вы попали в fashion-индустрию?
- Да, я окончил университет в Караганде по специализации "Изобразительное искусство". В то время было крайне сложно получить такую профессию, как дизайнер одежды. Была узкая направленность - дизайнер окружающей среды. Я тогда увлекался набросками, рисовал предметы интерьера, бытовую технику. Тогда была эпоха тотального дефицита, и мы все это могли видеть в иностранных журналах, которые привозили друзья и знакомые из-за рубежа. Все это жадно поглощалось, приходилось что-то домысливать и додумывать. Я защищал дипломную работу и представлял костюм Томирис. Я принес магнитофон и пригласил свою подругу. Надел на нее костюм, и она под музыку что-то изображала. Педагоги, конечно, были в шоке, но поставили оценку "отлично".
В мои студенческие годы именитыми кутюрье считались Galliano, Ferre, Dior, Givenchy. Их показы мы смотрели по центральному телевидению. После университета я решил углубиться в моду. И с помощью друзей мы организовали самостоятельные курсы кройки и шитья, я представил небольшую коллекцию, как сейчас говорят, капсульную. Она была показана в художественной галерее в Караганде. Это был белый просторный зал с картинами, так сказать, все соответствовало мировым стандартам для показа.
В те времена в Караганде функционировала итальянская католическая церковь, которая осуществляла миссионерскую деятельность. При ней были курсы итальянского языка, которые я с удовольствием посещал. Зная мое увлечение одеждой, падре Франческо привозил мне итальянские журналы моды. Это были прямые поставки из столицы стиля. Листая журнал, я увидел рекламу Недели моды в Париже. Так получилось, что в столицу Франции я не поехал, а направился прямиком в Милан.
Поездку нам организовал падре Франческо. Он написал письмо в Ватикан, где сообщил, что съемочная группа из Казахстана снимает сюжеты про моду. На одном из уроков он сообщил нам, что мы летим в Милан. Все расходы на себя взяла итальянская сторона, они оплатили нам билеты и отель, а также питание в ресторанах. Нашу делегацию встречал президент промышленной палаты Италии - муж итальянского дизайнера Лауры Биаджотти. Они встретили нас как иностранную делегацию, мы были первыми ласточками, которые полетели в Италию из Казахстана. Я увидел другую сторону моды: мы попали на большую коммерческую выставку. Это был 1996 год. И ведь это был самый разгар экономического кризиса в Казахстане…
Первый показ мод для мусульманок
Я этот кризис на себе не ощутил. Мы сняли серию репортажей из Италии и прилетели в Караганду. Спустя время я уехал в Алматы, работал на телевидении. Потом в моей жизни появилось радио "Европа плюс", которому я отдал несколько лет. У меня была авторская программа "Арт. Мода. Fashion". Я брал интервью у столпов мировой моды, таких как Карл Лагерфельд, Ив Сен-Лоран, Пьер Карден, Юбер де Живанши. Они все делали вид, что знают, где находится Казахстан (смеется). В то время наша страна не имела такой мировой известности.
Потом случились в моей жизни Париж и Лондон. Это дало мне возможность сравнивать и оценивать, делать анализы, нарабатывать связи.
- Прошло 15 лет с момента основания Kazakhstan Fashion Week, что изменилось на рынке моды в нашей стране?
- Все начиналось на голом энтузиазме. Мир развивается, расширяются границы, на людей оказывает большое влияние интернет. Общество стало меняться, дефицит сменился неким изобилием. В fashion-индустрии начали появляться новые дизайнеры. Хотя в годы моей юности была такая профессия - художник-модельер. Вячеслав Зайцев, кстати, до сих пор себя так называет.
Я стал выезжать на международные показы, изучал процесс, вникал в то, как все устроено, из чего сделаны декорации. Когда разбирали бутафорию, я подходил и брал так называемый, строительный мусор. Мне было интересно, из чего сделаны перегородки, чем обтянуты сидения - для меня все было в диковинку. Я вынашивал идею создать нечто аналогичное в Казахстане, привезти кусочек европейской моды в Алматы.
Я скооперировался с Алексеем Чженом (один из основателей KFW - Sputnik) и Ботагоз Алдонгаровой (сейчас - главный редактор радио "РетроFM"). Тогда было от силы три дизайнера - Балнур Асанова, Куралай Нуркадилова и Аида Кауменова. Мы организовали показ, это было в одном из отелей Алматы. Когда мы приглашали людей, все скептически отнеслись к нему. Для многих это было шоу, мужчины приходили любоваться красивыми моделями, которые впоследствии вышли замуж за тех, кто сидел в первых рядах. Это были топ-модели на тот период.
Тогда мода воспринималась как некая красивая и роскошная сказка. Сейчас мода — это бизнес, в котором модели каждый день меняются. Раньше манекенщиц можно было сравнить с голливудскими актерами, у них брали автографы, фотографировались с ними.
В 90-е годы не было luxury-магазинов, мы даже не могли мечтать, к примеру, о Louis Vuitton. Тогда какая-нибудь вещь от Zara считалась очень модной, такие бренды, как H&M появились позже. Естественно, кто был побогаче, могли позволить себе носить вещи от Dolce & Gabbana.
Мода в Казахстане — это бизнес, прежде всего, для дизайнеров. Если перефразировать известное выражение: красота приходит и уходит, а кушать хочется всегда. Иными словами: если ты не будешь питаться, то у тебя не будет сил держать карандаш. Мне, в принципе, нравится, как у нас развивается мода. Рынок поделен на lux-сегмент, на масс-маркет - бренды, на индивидуальный пошив и дизайнерские уникальные вещи. Каждый потребитель имеет право на свой выбор. Человек одет так, насколько он может это себе позволить.
- Почему стало модным быть дизайнером, ведь сейчас на рынке много однодневок. С чем это связано?
- Такие люди есть не только в Казахстане, в Европе с этим дела обстоят сложнее. У нас это выглядит примерно так: женщина была владелицей салона ногтевого сервиса, и вдруг ей захотелось стать дизайнером одежды. Прежде, чем выбрать себе профессию дизайнера, нужно хорошо подумать: есть ли у тебя деньги на то, чтобы заниматься этим бизнесом. Средства нужны, во-первых, для того, чтобы получить профессию дизайнера, во-вторых, они необходимы для того, чтобы создать коллекцию. А уж потом они понадобятся для того, чтобы ее продать.
- На своей странице в Facebook дизайнер Сакен Жаксыбаев как-то написал о том, что работы казахстанских модельеров не соответствуют мировым трендам. Так ли это?
- Чтобы выйти на мировой уровень, нужно прекрасно владеть иностранным языком - английским, итальянским или французским - все зависит от того, что какой рынок ты хочешь завоевать. Нужен талант. Помимо этого, необходимы навыки самостоятельности - полагаться на своих родителей или спонсоров не стоит. Ты должен съесть не один пуд соли, чтобы понять, что ты никому не нужен. В Европу таких самоуверенных людей приезжает по 100 человек в день. Из этого числа остаются единицы.
У тебя должно быть потрясающее портфолио, благодаря которому ты можешь переплюнуть мировых звезд дизайна. Да, иногда это срабатывает. Но необходимо помнить, что на тебя свое драгоценное время никто не будет тратить, если ты из себя ничего не представляешь. Если готов платить за обучение, то, пожалуйста, плати. Это отсев: либо ты самородок, либо ты курица, несущая золотые яйца.
- Почему все больше мужчин приходит в мир моды? Связано ли это с популяризацией метросексуализма?
- Во-первых, профессии повара, хирурга и портного, на мой субъективный взгляд, исключительно мужские. Могу утверждать, что даже при выборе hair-стилиста большинство женщин остановятся на мужчине. Я в своей жизни не видел ни одну женщину, которая работала бы пластическим хирургом. На перечисленные мной профессии мужчины смотрят сквозь другую призму.
Мы говорим о дизайнерах contemporary - направления, которые будоражат, скандалят, провоцируют и интригуют. Иногда это делается с коммерческой точки зрения, ведь никто же не говорит, что килты носить нельзя. Это национальная одежда шотландцев. Мужская мода всегда будет классической - пиджаки всегда будут востребованы, они всегда будут продаваться — это такая же база, как у женщин – юбка и топ. А эксперименты и щекотание нервов всегда будет пищей для журналистов. Как говорится, это шоу-бизнес, детка.
- Модели-трансгендеры - это тоже хайп?
- Естественно, это хайп. Нельзя судить людей. Есть высший суд, перед ним каждый человек предстанет в своем облике. Трансгендеры себя так видят, чувствуют. Это же хорошо, что он себе позволяет в таком виде выйти в общество. Я рад, что у нас есть такие люди. Их появление снимает некое напряжение в обществе.
Надо иметь смелость экстравагантно одеваться. Я просто аплодирую таким людям за храбрость и эпатаж, они артисты в какой-то степени. Трансгендеры таким образом демонстрируют свой внутренний мир, свое настроение. Это безобидно и ярко. Было бы хуже, если бы он был каким-то маньяком и творил бы страшные вещи. Если при виде трансгендера у окружающих возникает улыбка - пожалуйста, улыбайтесь, но не надо усмехаться. Никто не имеет морального права это делать.
- Тогда как же бороться с "уятом" - распространенным в Казахстане явлением. Взять, к примеру, инцидент с моделью и депутатом маслихата Динагул Тасовой, которая дефилировала по подиуму с обнаженной грудью, что вызвало большой резонанс. Менять менталитет?
- Я был на этом показе, Тасова для меня в первую очередь модель. Мы живем в достаточно продвинутой стране, у нас существуют ЛГБТ-сообщества, в Казахстане работают артисты разных жанров, пародисты, например. Модель - это тоже артист, она - муза дизайнера. Что скандального в обнаженной груди? Мы провели EXPO, Казахстан ежегодно отправляет спортсменов на олимпиады, наши артисты покоряют мировые сцены – мы не живем в Сомали, где доминирует исламский фундаментализм. Я не был в этой стране, но уверен, что она прекрасна в том запрете, в котором она существует.
Мне кажется, что людям с пуританским взглядом гораздо сложнее жить с нами, нежели нам с ними. Такие попытки что-то прикрыть, запретить будут всегда даже в продвинутом обществе. Цензура должна быть. Необходимо проводить грань между эротикой и порнографией, искусством и пропагандой дурного вкуса. Все зависит от общей образованности нации.
- Почему в Казахстане распространены подделки известных мировых брендов?
- Я считаю, что это промышленный шпионаж, задачей которого является выбить из потребителя деньги. Я на такие вещи смотрю с философской точки зрения. В Казахстане "фейковые" вещи еще не так распространены, как в других странах СНГ. Потребитель в этой ситуации не виноват. К примеру, мне нравится брендовая вещь, она дорого стоит. У меня есть желание ее приобрести, но нет возможности. У человека тоже может не хватить денег на покупку оригинала, но он хочет выглядит модно. Тогда он покупает "фейк". Если эта вещь действует на него "терапевтически", то почему бы ему не носить ее? При всей этой "фейковости" мне импонирует, как одевается казахстанская публика. Допустим, парень одет в поддельную Balenciaga. О том, что это "фейк", знают единицы. В целом, он выглядит трендово. Его образ соответствует мировым тенденциям.
- Я знаю, что за 15 лет существования проект Kazakhstan Fashion Week не внесли в список государственных реестров. Намерены ли вы изменить ситуацию, сев за стол переговоров с руководством акимата?
- Не буду скрывать, что нам тяжело финансово. KFW - коммерческий проект, выживающий на деньги спонсоров и партнеров. Мы не получаем дотации от государства, но акимат нам выделил помещение – Дворец республики. Билеты на наше мероприятие являются бесплатными. Мы хотим, чтобы этот проект был нужным государству. Это поможет развитию туризма, мы сможем приглашать журналистов с мировым именем, международных блогеров, которые расскажут о Казахстане своей многомиллионной аудитории. Необходимо привозить байеров, которые будут рассказывать за рубежом, какие стильные вещи создают казахстанские дизайнеры. Все упирается в деньги, поэтому нам важна государственная поддержка.
- На каких столпах основывается fashion-бизнес в Казахстане?
- На самоотверженности, самобытности, собственной интуиции, доверии и альтруизме.
