В марте в Астане состоится событие, инициированное из Ташкента. Саммит глав государств Средней Азии и Казахстана уже вызвал большой резонанс не в последнюю очередь именно потому, что инициатива принадлежала не Казахстану — традиционному стороннику различных интеграционных проектов, а Узбекистану.
В Астане эту идею поддержали и трансформировали во вполне конкретную организационную форму. Впрочем, уже тогда президент Узбекистана подчеркивал, что речь вовсе не идет о создании новой международной организации или какой-либо интеграционной структуры.
Это вполне реалистический взгляд на довольно-таки разнонаправленное и разноуровневое развитие стран региона, сближение которых всегда будет лимитировано объективными условиями.
Так, в Ташкенте, Астане, Ашхабаде, Душанбе или Бишкеке абсолютно отсутствует (и даже не обсуждается) готовность к делегированию своих суверенитетов в некие наднациональные управленческие структуры (без чего никакая интеграция невозможна просто по определению). Об интеграции речь если и идет, то, в основном, в эмоциональной плоскости рассуждений отдельных политиков, экспертов, авторов, и меньше всего, кстати, об этом говорят как раз в Узбекистане.
Иллюзия единства
Во всей предшествующей истории страны региона объединялись в рамках единых государственных образований только силой, в историческом измерении времени — ненадолго, и чаще всего — силой внешнего фактора: это были Чингисхан, Тамерлан, Российская империя, СССР…
Распространение же мифологем, порождающих неоправданные ожидания, способствует политизации любых проектов, зачастую заметно снижая их потенциальную прагматическую ценность.
Так что предстоящий в марте саммит в Казахстане вполне может оказаться полезным инструментом в оптимизации сотрудничества в регионе, а еще больше — в решении долговременных и возникающих проблем в двусторонних и трехсторонних форматах. Большего от инициативы Ташкента и Астаны ожидать вряд ли целесообразно.
Ташкент – Астана
Наиболее очевидной выглядит активизация экономического сотрудничества по линии Казахстан – Узбекистан, в транспортной и энергетической сфере возможна триада Узбекистан – Казахстан – Туркмения, продолжает оставаться актуальной водно-энергетическая сфера приложения сил, а в связи с рядом китайских проектов актуализируется транспортно-транзитная.
Об ответственности за регион неоднократно говорили и Назарбаев, и Мирзиёев. И создание консультативного совета на саммите в Астане — это создание механизмов управления этим влиянием, для исполнения чего не требуются наднациональные органы и какие-либо альянсы.
Разноуровневое сотрудничество
Опыт постсоветского времени показывает, что без участия Узбекистана региональное пространство получается неполноценным, разорванным и малодееспособным. В меньшей степени это относится и к Туркменистану, хотя последняя объективно, в силу простой географии, во многом тяготеет к взаимодействию вне формальных рамок Центральной Азии.
Эффективности этого сотрудничества не должны мешать ни участие Казахстана и Кыргызстана в Евразийском экономическом союзе или в ОДКБ, ни специфический международный статус Туркменистана.
В достаточно короткие сроки руководству Узбекистана уже удалось серьезно обновить характер отношений почти со всеми странами по периметру своих границ. Хотя и с разным качеством и в различной степени, что только подтверждает невозможность унифицировать взаимоотношения всех пяти постсоветских стран под некий стандарт абстрактного союза.
Конкуренция Астане?
Инициатива Узбекистана в проведении в конце марта конференции "Афганистан — путь к мирному будущему" преследует две цели. Она должна окончательно утвердить новый статус страны в регионе, учитывая пассивность Ташкента в широкой региональной политике в предыдущие годы.
Если ташкентская инициатива получит развитие, Астана будет вынуждена признать, что ее монополия в подобном формате закончилась. Впрочем, на позитивный характер двусторонних отношений РК и РУз это пока никак не влияет.
Сейчас уже можно предполагать, что развитие переговорного процесса по узбекистанской инициативе и под эгидой ООН представляет собой обновленную версию туркменской инициативы по проведению в Ашхабаде переговоров между афганским правительством и "Талибаном", обсуждавшейся еще в 2017 году.
Это могут быть и параллельные процессы, но очевидно, что они взаимосвязаны между собой, это подтверждается и интенсивностью двусторонних контактов между Кабулом и Ташкентом и между Кабулом и Ашхабадом в последние 2-3 месяца.
Инициатива Ташкента также не противоречит казахстанско-американскому диалогу – по афганской тематике и в целом.
