АСТАНА, 10 ноя — Sputnik, Ксения Воронина. Уже два года в Актау при поддержке Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ) работает центр помощи несовершеннолетним жертвам и свидетелям преступлений. За это время полную реабилитацию прошли 36 малолетних жертв сексуальных преступлений. Но сотрудники центра работают и с родителями пострадавших детей, помогают обратившимся к ним взрослым, пережившим насилие в детстве, а также с детьми, переживающими развод родителей.
Проект реализуется общественным объединением "Мейерим" во главе с директором Александром Мухой. На конференции в Астане он поделился с корреспондентом Sputnik Казахстан успешным опытом.
Если случилась беда
Преступление против ребенка — это огромное горе и тяжелая травма как для ребенка, так и для его родителей. Чтобы выйти из шокового состояния, необходим слаженный механизм взаимодействия между государственными органами и специалистами — психологами и соцработниками.
"Мы заключили соглашение между судом, здравоохранением, образованием, ювенальной полицией. Они реагируют на обращение, оказывают первую помощь, передают ребенка нам. Мы работаем над тем, чтобы постепенно выводить ребенка из состояния травмы. Наши психологи подключаются автоматически. И первый разбор дела начинается только после того, как психолог поговорил с ребенком, подготовил его", — рассказывает Муха.
Работники центра готовят ребенка к работе со следствием и судом, помогают раскрыться, давать показания.
"Следствию и суду подсказываем, как задать вопросы, в зависимости от возраста и восприятия ребенка, чтобы не травмировать, чтобы ребенок правильно понял вопрос и мог ответить. Когда идет судебное разбирательство, ребенок в зале суда не присутствует. Он находится в оборудованной по-домашнему комнате, где чувствует себя защищенным. Там есть монитор и камера. Ребенку не приходится сталкиваться с преступником и получать дополнительные переживания из-за этого. В комнате присутствует психолог, наблюдающий за процессом. Если нужно ответить на вопрос, психолог обращается к ребенку, и он может дать ответ в процессе игры", — поясняет глава центра.
Родителям тоже нужна помощь
Как рассказал Муха, родители пострадавших детей часто давят на ребенка, потому что боятся огласки. В итоге ребенок замыкается, преступник уходит от наказания.
Если насильник — родственник?
Работа с родителями помогла довести до суда больше преступлений против половой неприкосновенности детей.
"Не секрет, что чаще всего насилие совершают родственники, причем с мужской стороны. Люди боятся "выносить сор из избы", но обращаются к нам, потому что ребенок "не в порядке". Мы работаем с ребенком и родителями. И постепенно убеждаем в необходимости заявить о домогательствах и насилии над ребенком", — говорит Муха.
"Меня изнасиловали в детстве"
Центр получил хорошую репутацию. Сюда стали обращаться за помощью люди, которые пережили насилие в детстве и до сих пор не справились с травмой.
Дружелюбный следователь
Вскоре в Мангистауской области откроются три "детских" следственных кабинета — в Актау, Жанаозене и Мунайлинском районе.
"Следственный кабинет — это стол и голые стены, что не подходит для травмированного ребенка. Мы создаем комфортную домашнюю обстановку. В "детских" кабинетах будет работать следователь, специализирующийся на работе с детьми-жертвами или свидетелями преступлений. Это необходимо, потому что есть специфика работы с детьми. "Взрослому" следователю, как правило, сложно перестроиться на детей", — поясняет Муха.
Участники гражданских процессов – это дети-свидетели различных преступлений, чаще всего — домашнего насилия. Еще одна категория детей — "жертвы" разводов.
"У нас сейчас много процессов, когда при разводе родители "разрывают" детей – здесь подключаются родственники с двух сторон, на ребенка оказывается колоссальное давление. Мы попросили, чтобы этих детей также направляли к нам", — пояснил глава центра.
Государство, отзовись!
"Конечно, мы бы хотели, чтобы наш центр закрылся за ненадобностью — чтобы не было преступлений против детей. Но проблема в том, что центров, подобных нашему, в Казахстане нет. Это пилотный проект. У ЮНИСЕФ есть планы расширять их деятельность по стране, но нам бы хотелось видеть большую вовлеченность государства. Чтобы центры адаптации несовершеннолетних (ЦАНы) выполняли свою функцию, работали с детьми и добивались результатов", — заключает Муха.
