АСТАНА, 16 дек — Sputnik, Сергей Ким. 25-летие независимости страны — время подводить итоги. Четверть века — пожалуй, так звучит солиднее. С известным политологом Данияром Ашимбаевым мы поговорили почти спонтанно и довольно быстро. Быстро говорить это, вообще, его привычка. Политолог поделился мнением о "казахской-казахстанской" нации, советском наследии и образовании.
- 25-летие Независимости Республики Казахстан. Означает ли официальное празднование любых дат независимости нашим признанием СССР империей, при этом, с ловким избеганием упоминания термина?
— Совершенно не корректная постановка вопроса. Поскольку многие страны обретают независимость, и это не значит, что они были в составе империй. К тому же, как подчеркивал президент, очернять прошлое — тупиковая ветвь.
- А если мы употребляем это слово без негативной коннотации?
— Все равно надуманная формулировка. Дело не в том, был СССР империей, или нет. Мы вошли в состав России далеко не самой развитой территорией в мире. И за время пребывания в Российской империи и в Советском Союзе получил развитую экономику, социальную сферу, культурно-образовательный комплекс. Достаточно высокий уровень образования и социальной сферы, который навряд ли был бы достижим без использования ресурсов Центра. Промышленное строительство, гражданское строительство.
- Некоторые сравнивают успехи постсоветского периода с социалистическим подъемом. Им в подмогу простая арифметика: 1917 год плюс 25 лет — получается 1942 год. Еще один год, и Советский Союз начнет победное шествие в сторону столицы мощнейшей на тот момент Германии. Но, не принимая во внимание военные годы, так как война сама по себе эффективный катализатор прогресса, можно ли сравнить успехи независимости нашей республики с успехами Союза до 40-х?
— Сравнивать, на мой взгляд, можно только в пропагандистских целях, поскольку тот потенциал, который был построен за 70 лет советской власти, ни в какое сравнение не идет с тем потенциалом, который был реализован за годы независимости. То есть, по сути, если даже смотреть на уровень символов, Казахстан так же остался сырьевой республикой, уровень коррупции зашкалил за все возможные рамки. По сравнению с теми делами, о которых писали во время Перестройки, никакого сравнения, конечно, нет. С другой стороны, Казахстан никогда не имел опыта рыночной экономики, не имел опыта государственной независимости. Многие институты приходилось создавать с нуля — тот же МИД, систему управления фондовым рынком, управление валютой. Во многом достижения за 25 лет есть. С другой стороны, многие достижения основываются на тех же 70 годах советской власти.
- Кстати, возник вопрос о советском наследии. Есть небольшое замечание, может быть, ошибочное — до сих пор наши государственные деятели мыслят пятилетками. Даже если посмотреть на госпрограммы — многие из них тяготеют к круглым числам. Пятилетка — это, что, такая универсальная категория? Почему она до сих пор привлекательна?
— Применение пятилетки к первой программе форсированного индустриально-инновационного развития — наверное, это было сознательно. Пятилетки ударные все помнят, просто использовали бренд. А что касается использования термина вообще, тут сама природа человека — все кратно пяти, по количеству пальцев на руке. И считать многие периоды, кратные пяти — это характерно для многих периодов в истории человечества. Тут ничего такого нет, это не советский штамп.
- Образовалась ли за годы после распада СССР казахская, либо казахстанская нация?
— К слову, дискуссия об определении нации был и в советское время — сложилась ли советская нация или есть совокупность отдельных наций. И сегодня государство исходит из гражданской идентичности, определяя народ из гражданства республики, поскольку есть понимание, что существуют многие вопросы этнического развития в силу определенной незрелости общества и его неготовности к широкомасштабной дискуссии, и определенному падению политическо-правовой культуры с ростом бытового национализма, а также формирующегося искусственно так называемого "постколониального синдрома". Понятно, что вопросы казахской или казахстанской нации остаются дискуссионными, и государство от этой темы отходит, придерживаясь термина "казахстанская нация".
- Так мы с вами нация или нет?
— Понимаете, кажется, что 25 лет это много. Но для полноценного созревания этот период невелик. Одни этнологи считают, что идет финальная стадия этногенеза, за которой последуют какие-то другие процессы. Некоторые считают, что этногенез находится в самом начале. Сколько экспертов, столько и мнений. Думаю, слишком рано говорить об этом. Государство находится в переходном состоянии, чем закончится весь этот эксперимент неизвестно. И подводить итоги пока преждевременно.
- А вообще, стоит ли подводить итоги к 25-летию независимости, либо эти 25 лет скорее мыслительный феномен и любые итоги некорректны в виду разной скорости процессов в отдельно взятой стране?
— Год, пять, десять — все склонны все-таки подводить итоги каких-то достижений, плюсов и минусов. Во многом это пропагандистское. С другой стороны, вдаваться в чрезмерную критику тоже нецелесообразно. Объективная картина противоречива и требует более глубокого осмысления, чем просто прибить плакат к дереву. Итоги подводить можно и нужно. С другой стороны, нужно понимать, что эти итоги предварительные.
- В социологии 25 лет — это одно поколение. Новое поколение казахстанцев — оно прогрессивно с точки зрения не умения использовать гаджеты, а с точки зрения образования и свободы мысли?
— В плане свободы мысли, конечно да. А что касается образования… Конечно, есть отдельные прорывы в отдельных сферах, в отдельных вузах. Но с образованием, на мой взгляд, ситуацию ухудшилась.
- Но разве образование и свободомыслие не связаны?
— Свобода слова во многом присутствует. Есть свобода самовыражения, есть молодежные культуры, не охваченные даже подобием госпропаганды — и субкультуры, и религиозные сообщества. Но в то же время, проблема с фундаментальным образованием в стране становится все более острой. Качество учебников, уровень педагогов и выпускников. С точки зрения прежнего потенциала — когда были упор на естественные науки, перспектива научной карьеры — вся система фактически развалилась. Мы не признаем старые учебники, но не способны выпустить новые.
- А что объективно мешает ситуацию исправить?
— Внимание обращается, вопрос ставится. Но что касается практического воплощения в жизнь, с этим сложнее.
- Если более коротко описать ситуацию — как это можно описать, изъян же системный?
— Созерцательный тип мышления, который зачастую неконкретен. У нас развита культура отношений, неформального лидерства, неформального решения споров. С этим проблематично.
- Три главных достижения нашей страны за 25 лет?
— Во-первых, независимость все-таки состоялась, государство существует. Во-вторых, мир и согласие… конечно, идиологемы, но в быстро меняющемся мире это дорогое удовольствие. Многие наши соседи не справились с испытанием: национальные конфликты, гражданские войны… нам удалось сохранить все. В-третьих, то, что сложилось именно так. Мы можем рассуждать, что можно было работать лучше, но можно было сделать еще и хуже.
