АСТАНА, 7 сен — Sputnik, Марат Елеусизов. Первый премьер-министр независимого Казахстана Сергей Терещенко считает, что к распаду СССР привел ряд причин, среди которых – нежелание Москвы поделиться с республиками полномочиями, ошибки, допущенные при переходе к рыночной экономике, а также отсутствие в советском руководстве харизматичного лидера.
- Сергей Александрович, в какой момент вам стало понятно, что СССР прекратит свое существование?
— Вообще говоря, никто не верил в то, что Советский Союз распадется, потому что в марте 1991 года прошел референдум (на который был вынесен вопрос о сохранении СССР как обновлённой федерации равноправных суверенных республик – ред.), и 76% проголосовавших сказали "да, Советскому Союзу быть". Конечно, экономическая ситуация была очень сложная — пустые полки, кушать нечего, связи межхозяйственные рушились. Уже показали пример прибалтийские республики, которые ушли из Советского Союза, все больше и больше самостоятельности стали брать на себя республики, потому что Москва кроме как команд ничего другого не давала. И, тем не менее, все-таки велась работа о новом союзном договоре, в Ново-Огарево президент СССР Михаил Горбачев собирал всех, работа была достаточно интенсивная, наш президент Нурсултан Абишевич Назарбаев принимал активное участие в этом процессе. Но ясность о том, что союз уже стоит на грани развала, пришла с августовским путчем.
- Считается, что центробежные силы в СССР проявились еще до 1991 года…
— Однозначного ответа на этот вопрос нет. Вначале, когда Горбачев пришел, все обрадовались: 1985 год, перестройка, интересные идеи, но потом люди поняли, что он просто забалтывает все это дело, потому что никаких конкретных решений не было. Сейчас можно сказать о том, что если бы там (в руководстве СССР – ред.) была харизматичная личность, и достаточно умная, хотя я Горбачева дураком не считаю, конечно, то союз можно было сохранить. И такой личностью мог быть Назарбаев. Горбачев предлагал Назарбаеву должность вице-президента, предлагал должность премьер-министра, и мы эту тему обсуждали. Я был первым секретарем, был вице-президентом Назарбаева (с апреля по май 1990 года Терещенко был заместителем Президента Казахской ССР — ред.). Как быть? Мы ему говорили: "Идите, соглашайтесь, но с полномочиями". Мы подготовили ему, он и сам готовился, мол, нужны такие вот полномочия. Горбачев ему в ответ сказал: "А зачем тогда президент?". Назарбаев говорит: "Я сегодня президент республики, большой республики, я знаю, что делать и как делать. Если вы меня зовете, значит, я должен что-то решать, а просто сидеть, ничего не делая, это не в моем характере". Если бы это случилось, то, может быть, пошел бы союз по другому пути. В любом случае, однозначно не хватило и у правительства, и у Горбачева видения.
- Как вы считаете, если бы новый союзный договор о создании Союза Суверенных Государств все же удалось подписать, то как долго смогло бы просуществовать это объединение?
— Проблема была в том, что Москва не хотела отдавать власть в низы. Но надо было делать конфедерацию, как в Швейцарии, или больше полномочий отдавать республикам. Назарбаев предлагал то, к чему сейчас мы возвращаемся. Он предлагал общие границы, общий рынок, единую валюту, общую армию, но чтобы политику государства проводили самостоятельную. Нужна была экономическая самостоятельность, потому что все управлялось из центра. Вот я пришел премьер-министром в октябре 1991 года, уже, конечно, рушилось все, но, тем не менее, 93% предприятий в Республике Казахстан имели союзное или союзно-республиканское подчинение — Карагандауголь, Карметкомбинат, атомные, нефтяные все предприятия… Республика командовала только местной промышленностью и больше ничем. Это была первая причина развала.
Потом был встречный план, повышенные социалистические обязательства… То есть система, которая таким образом работала, она не могла развиваться. Сейчас что происходит в Казахстане? Назарбаев отпустил вожжи, говорит: "Работай, производи, продавай. Производи ту продукцию, которую ты можешь продать". Вот этого тогда не было сделано, это тоже немаловажный фактор. Ограничивали какими-то рамками, заданиями…
Конечно, не все гладко и у нас, не все получается, бюрократия мешает, денег не хватает, ошибки, кадровые ошибки бывают, но, тем не менее, сегодня все признают, что Казахстан – это состоявшаяся страна.
- Где вы были 19 августа 1991 года?
— Я был в Москве, в Барвихе. Созваниваюсь со своим помощником, а он мне говорит: "Вы что, ничего не знаете? Горбачева сняли". Я говорю: "Как это – Горбачева сняли? Ты что болтаешь?" А он: "Да, включите телевизор". Я включил телевизор, а там "Лебединое озеро" танцуют. Потом послушал пресс-конференцию членов ГКЧП, в ужас пришел, чемодан собрал и дернул в аэропорт. Домой прилетел, а в моем кабинете в мое отсутствие ремонт идет, и в связи с этим со стены сняли портрет Горбачева. Когда смотрели, кто ГКЧП поддержал, меня тоже в "черный список записали" из-за снятого портрета. Мол, Терещенко поддержал ГКЧП. А это просто ремонт был! Сняли ведь и другие портреты, и Ленина потрет сняли! В отпуск ушел человек, вот и договорились отремонтировать кабинет, побелить, покрасить там. Президенту надо сказать хватило выдержки и разума, он ведьм ловить не стал, ни на кого никаких ярлыков не навесил.
- С какими первыми проблемами вы столкнулись с приобретением Казахстаном независимости?
— Казахстан последним вышел из Советского Союза. Союза уже не было, все объявили о своем суверенитете, "беловежская пуща" уже состоялась, и вот 16 декабря 1991 года Верховным Советом был принят Конституционный закон о независимости Республики Казахстан. С чем столкнулись? Надо было как-то работать, зарабатывать деньги. Инфляция сумасшедшая, сегодня это рубль, завтра это 20 копеек. Поэтому мы много мотались по регионам, смотрели. Денег не было – это был главный вопрос, искали, пытались. Свалилась на тебя самостоятельность, а куда ее девать, как ей распорядиться? По сути ничего же не было. Суверенная страна – и флаг, и герб, и гимн, и армия, это все внешние атрибуты. На президенте внешняя политика, а на нас, его помощниках, все хозяйство, экономика. Как выживать?
Я считаю, что успеха нам удалось добиться благодаря харизме и личности президента. Благодаря тому, что Назарбаев оказался во главе Казахстана, и тому, что ему люди поверили. Люди верили, что он вытащит, он несбыточного ничего не обещал.
Было конечно трудно – забастовки и голодовки. В январе 1992 года шахтеры забастовали, я неделю с ними переговоры вел. Но все удалось пройти. А потом Казахстан – огромная страна с огромной территорией и небольшим населением, 130 наций и народностей. Удалось удержать от межнациональной розни… Так что я считаю, что божье провидение и талант Назарбаева сумели удержать нашу страну от бед, которые нас подстерегали на каждом шагу.
- Нефть тогда сколько стоила?
— Девять долларов. Когда в те времена говорили про "голландскую болезнь", я не понимал, как это голландская болезнь может нас развратить. Голландская болезнь – это когда деньги от сырьевых ресурсов приводят к тому, что люди жиреют, расслабляются, не хотят работать. В какой-то степени голландская болезнь и по нам ударила тоже. От нефти доходы все получали. Нефтяники побольше, но и пионерам, и пенсионерам эти деньги все равно попадали через бюджет и другие механизмы. Президент, правда, всегда говорил, что надо не зависеть от нефти. Благодаря этому Национальный фонд сформировали, в котором аккумулированы сегодня серьезные деньги.
- Оглядываясь назад, вы хотели бы что-нибудь поменять в сделанном вами, будь такая возможность?
— Глобально я об одном сожалею. Это связано с периодом, когда мы вводили свои деньги. Мы их вынужденно вводили, Россия нас выперла из рублевой зоны. Хотя 4 августа 1993 года Борис Ельцин, Нурсултан Назарбаев, Ислам Каримов и председатель совета министров Белоруссии Вячеслав Кебич подписали соглашение, согласно которому при вводе в обращение рублей нового образца мы должны были остаться в рублевой зоне, говорили, что будет один эмиссионный центр. На нашу долю рубли тоже были напечатаны. Потом приезжает в октябре делегация из Москвы и начинает требовать: положите нам на депозит 700 миллионов долларов, чтобы мы знали, что вы не будете тут самостоятельную политику проводить. Мы отвечаем: "Да какую мы самостоятельную политику будем проводить? Мы с вами все согласовываем". А в ответ: "Нет, вот если 700 миллионов долларов не положите, тогда вам придется выйти из рублевой зоны". Назарбаев не хотел выходить из рублевой зоны, нас выпнули оттуда, по-другому и не скажешь. И мы не смогли защитить сбережения граждан. Вот это плохо. Потом уже сбережения как-то попытались там индексировать, компенсировать. Но многие люди же не дожили. Просто у людей были деньги на сберкнижке, которые в один день превратились в фантики. Если себе в минус записывать, то я могу себе записать это. Хотя обмен рублей на тенге мы в течение трех суток провели блестяще. Это была блестящая операция. Никто ничего не знал, мы развезли по всем регионам. Никаких массовых недовольств. Конечно, опять же спасибо нашему народу за то, что он проявил терпение и выдержал.
Интересная была работа, трудная работа. Никто ведь из социалистического государства капиталистическое не строил. Если поляки, чехи, словаки, болгары, венгры все-таки жили в капиталистическом государстве до этого, потом даже после существования 50 лет в составе СЭВ (Совет экономической взаимопомощи – ред.), все равно у них какая-то память осталась. Ну а мы сразу прыгнули из феодализма в социализм, и, тем не менее, я думаю, что у нас получилось и получилось неплохо.
