Колумнист Sputnik, писательница Мариам Сараджишвили рассказывает невыдуманную историю о сложности выбора - между профессией и личной жизнью.
На плите второй час кипело лобио, рядом Эка в спешке жарила бадриджаны (баклажаны - прим. ред.). Дел было – начать и кончить. Приготовить салат, заправить партию бадриджан, поставить варить картошку для "Оливье", испечь мчади. Скоро придет Лаша с друзьями, и все должно быть на уровне. Эка спешила и нервничала. Ох, как она не любит готовить, но куда денешься. Наверное, так никогда и не полюбит эту бесконечную кухонную возню. Какое сравнение с ее любимым делом, от которого ее оторвали.
...Тот день Эка запомнила на всю жизнь во всех подробностях. Они с матерью сидели и завтракали, когда раздался звонок. Мама взяла трубку, ее лицо мгновенно изменилось, трубка выскользнула и стукнулась о ножку стола. Мама уже плакала в голос и не могла остановиться.
Эка подскочила к ней и еле разобрала.
- Леван покончил собой.
С Леваном, двоюродным братом, Эка росла, сколько себя помнила. Он был на пару лет старше нее. Тем не менее у них были общие друзья и секреты. Они строили планы на будущее и вдруг...
Мама быстро оделась, и они с Экой поехали в дом к дяде на другой конец города. Там уже все было убрано, зеркала завешаны простынями, уже на улице были слышны крики и плач. А как иначе. Двадцатилетний красавец добровольно ушел с праздника жизни, не успев им насладиться.
Потом среди моря слез выяснилась причина, о которой говорили шепотом. Убил себя, потому что было что-то не то по мужской части. Была какая-то у парня встреча, что-то пошло не так, и в результате не смог себя принять, каким есть.
Эка сопоставила их последние разговоры и тогда, на порыве, дала Богу обет.
- Господи, дай мне силы стать врачом, и я сделаю все, чтоб таких трагедий больше не было.
Возможно, будь она в другой ситуации, ничего подобного не пришло к ней в голову, но слово есть слово.
После похорон Левана Эка неожиданно объявила родителям.
- Я буду сдавать на медицинский.
Хотя до этого никогда не мечтала о карьере врача. Ее увлекала журналистика.
Родители попытались переубедить, но Эка стояла на своем.
- Или на медицинский, или никуда.
- Ты провалишься. Потеряешь год. Это бредовая идея.
- Я знаю, что я делаю!
Для Эки это было что-то типа проверки, услышаны там ее слова или нет. Если нет, то она просто потеряет год и пойдет сдавать на свою журналистику в другой раз. А если это именно ее путь, то она поступит, почти не готовясь.
Эка поступила. Как по заказу, попало именно то, что она знала. Родители с удивлением принимали поздравления соседей и родственников.
Для Эки это поступление было ответом, что ее услышали.
Училась она блестяще. Когда надо было на третьем курсе определяться с профилем, ни с кем не советуясь, выбрала урологию.
Мама отговаривала, зачем, мол, такое экстремальное.
- Не забывай, где ты живешь. Какой нормальный мужчина пойдет лечиться в таком деле к женщине? Стань педиатром, кардиологом, терапевтом. Ох, что за ослиное упрямство!
Эка не могла ей сказать истинную причину своего выбора. Отвечала в своем стиле.
- Хочу и все! Это мое дело. Ко мне пойдут лечиться. Вот увидишь.
Вначале к ней и правда не шли пациенты, но потом плотину прорвало. Лечила Эка с душой и то и дело получала огромные букеты от мужчин, которым подарила самое главное – уверенность в себе любимых.
Уже пошел в городе слух о чудо–враче по мужским болезням. Эка купила машину, но ездила на ней мало. Все ее маршруты были неизменны: работа – дом.
Она чувствовала себя на своем месте и радовалась, что может реально помочь измученным, закомплексованным людям, многие из которых спились или, еще того хуже, наложили на себя руки.>
Так, в работе, она встретила свои 33 года. Для мужчины самый расцвет. Для женщины начало старости. Отец ее уже ушел в мир иной, так и не дождавшись внуков. Мать плакала и умоляла.
- Брось эту проклятую работу! У тебя столько знакомых. Ты запросто устроишься в другом месте. Пожалей себя! Может быть, тогда кто-то на тебе женится.
И ходила плакать в Кашвети, вымаливать дочери семейное счастье. Видимо, ей это удалось.
Лаша пришел к Эке на прием и, отводя глаза, еле-еле выдавил из себя свою проблему. Эка заверила его в успехе и назначила лечение. Его случай был один из простых. То ли шутя, то ли серьезно Лаша ляпнул:
- Доктор, если поможете, в жены вас возьму.
Вскоре Лаша явился в ее кабинет с букетом цветов, огромной коробкой конфет и бутылкой шампанского. Начал он странно.
- Помните, что я вам сказал первый раз, когда увидел. Станьте моей женой! Но с одним условием.
Эка обомлела. Нет, сколько она с мужчинами общается, а каждый раз удивляется их логике. Это какая-то другая планета из другой солнечной системы. И Лаша этот туда же. Тут же предложение делает. И не отходя от кассы, еще ей условия ставит.
- Заберите ваши цветы! А то я сейчас охрану позову!
- Нет уж, возьмите! Я от души! Моя душа не урна, чтоб туда плевать!
В тот день они поругались, и Лаша ушел от нее злой. Ненужные цветы воткнул в урну на выходе. И еще стукнул ее ботинком.
Потом позвонил ей на мобильный - и опять та же музыка, но с другой флейты.
- Нам надо встретиться и поговорить.
Эка его заблокировала и думала так избавиться от надоедливого пациента. Но Лаша стал караулить ее у работы. Умолял выслушать его. В итоге они сели поговорить.
- Я полюбил тебя, как только увидел. Все о тебе знаю. Выяснил заранее. Давай поженимся.
Эка колебалась.
- Ты хочешь подумать. Пожалуйста. Я хочу поговорить с твоей матерью.
Вечером Эку встретило дома слезное извержение.
- Умоляю, Эка, согласись. Лаша - золотой парень. Оказывается, он сосед моего дяди Шалвы по старому дому. Шалва крестил двоюродную сестру Лаши. Очень хорошо его знает. Эка, дай мне спокойно умереть, что ты уже пристроена...
Так они стали встречаться. Эка с удивлением обнаружила, что Лаша как раз такой человек, который ей импонирует во всем. С ним и весело, и есть о чем поговорить, и вообще, он надежный, за него хочется спрятаться.
Лаша опять завел разговор о женитьбе.
- Меня все в тебе устраивает. Только одно условие: ты должна бросить свою работу! Моя жена не должна видеть голых мужчин. У тебя будет все, и нет необходимости в твоей работе.
Эка колебалась. Ведь она дала обет, и все последующие события были доказательством, что он принят и она находится в нужном месте.
Она согласилась. Желание личного счастья перевесило.
Лаша действительно оказался заботливым и любящим мужем. У них родились Гио и Мариам. Жизнь обрела новый смысл и полноту, которую невозможно было представить раньше, сидя в кабинете с пациентами. Можно было назвать эту новую ипостась счастливой, если не одно но.
Эке продолжали звонить старые пациенты или их протеже, умоляли помочь.
- Только вы, доктор, можете мне помочь! Помните, вы спасли моего друга Эмзара...
Но Эке приходилось отказывать. Лаша запретил.
- Я же помогла тебе, - пыталась достучаться до него Эка. – Почему ты не хочешь, чтоб и другие смогли жить полноценной жизнью?!
- Я все сказал еще до свадьбы. Нет, нет и нет! Перебьешься. Считай, что это мой каприз. Другие и не таких мужей терпят.
Как-то Эке позвонил отец ее несостоявшегося пациента и с болью выкрикнул.
- Мой сын отравился газом. Он просил тебя о помощи. А ты... – и бросил трубку.
Эка проплакала всю ночь и не посмела сказать Лаше о причине. Нарушенный обет, невыполнение своей миссии мучило ее. Она искала выход из тупика и не могла найти. Вспомнила деда. В разгар гражданской войны он пересек пол-России из-за данного кому-то слова. Одолжил до революции деньги и вырвал ус, поклявшись, что вернет. И вернул. Но чего ему стоила та дорога...
Это слово человеку, а она Ему обещала... Может, стоит лечить по Интернету, анонимно, через Скайп? Трудновоплотимая идея. Ох, что будет, если Лаша ее расколет.
Иногда Эка заходила на службу послушать Евангелие, и некоторые цитаты невольно отвечали ее мыслям.
Недавно услышала такое:
"Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода" (Ин. 12:20)
Слова запали, но непонятно было, к чему они в ее, Экиной, суматошной жизни.
В дверь позвонили. Эка побежала открывать, вытирая о фартук мокрые руки. Пришел Лаша с друзьями.
Эка быстро накрывала на стол, расставляя тарелки и стаканы. Руки привычно делали нелюбимое дело, попутно приходилось отвешивать улыбки и отвечать вопросом на вопрос: "Как вы?" - "А вы сами как?". То, что не приносило ей никакой радости, отрывало время от чтения, страсти, которая поглощала ее свободное время.
Хотя кто его знает, что важнее: делать то, что тебе нравится, или делать то, что важнее другим. И обет, данный Ему, просто видоизменился и поменял свое направление.
Эка отогнала от себя теологические выкладки и понесла полные тарелки к голодным гостям...