https://ru.sputnik.kz/20230212/dama-iz-xix-veka-poliglot-i-svetlyy-chelovek---vospominaniya-o-prepodavatele-32009829.html
Дама из XIX века: полиглот и светлый человек - воспоминания о преподавателе
Дама из XIX века: полиглот и светлый человек - воспоминания о преподавателе
Sputnik Казахстан
В Томском университете преподавала латынь выпускница женской гимназии, полиглот, знавшая полтора десятка языков 12.02.2023, Sputnik Казахстан
2023-02-12T12:28+0500
2023-02-12T12:28+0500
2023-02-12T12:28+0500
колумнисты
https://sputnik.kz/img/07e7/02/0c/32009470_0:160:3073:1888_1920x0_80_0_0_fd232abb98892fd75fe38799523d556c.jpg
Когда мы впервые увидели ее около научной библиотеки нашей альма-матер, то подумали, что это дама из дореволюционной России.Из профессорской семьиШляпка-капор, из-под которой выбивались пряди белых волос, кружевной воротничок, свободное черное платье и очки в тонкой металлической оправе, похожие на пенсне. Добавьте сюда еще туфли на высоких каблуках при ее немалом росте. В этом своем наряде пожилая женщина явно выделялась среди горожан. Как оказалось, не только одеждой.Элиза Федоровна Молина - гордость Томского госуниверситета - преподавала у нас латынь. А вообще ее научная сфера - классическая филология и сравнительно-историческое языкознание.Она действительно была женщиной из прошлых времен. Родилась в 1894 году в городе Юрьеве (ранее Дерпт, ныне - Тарту). После переезда семьи в Сибирь, она в 1913 году окончила Мариинскую женскую гимназию города Томска. Преподавала в ней, а затем, после Петроградских высших женских курсов, в 1917 году поступила в Томский университет. И после завершения учебы осталась здесь, на кафедре классической филологии.Ее выбор в пользу филологии не был случайным, говорится в электронной энциклопедии Томского госуниверситета. В семье Молиных языковая полифония была обычным делом. Мать, Элиза Карловна Браниус - известная в Дерпте преподавательница иностранных языков. А отец - Федор Эдуардович Молин - после окончания Рижской губернской гимназии владел, кроме классических - древнегреческого, латинского, древнееврейского, почти всеми европейскими языками: немецким, французским, итальянским, испанским, португальским, английским, голландским, шведским, норвежским. Читал античных авторов в подлинниках. При этом он был не филологом, а доктором чистой математики. В связи с чем, ездил в Италию, где знакомился с подлинными рукописями математиков Средневековья и Возрождения, хранящимися в библиотеке Ватикана.После переезда семьи из Дерпта в Томск Федор Молин в 1917 году стал профессором математики физико-математического факультета Томского университета. Факультет был только что создан, и ученому пришлось заниматься его организацией.Стоит ли говорить о том, что все лучшие качества родителей обрела и развила в себе Элиза Федоровна!Человек необычайно добрый, она сразу располагала к себе. И когда нам с трудом давалась эта жуткая грамматика латыни, преподаватель кропотливо, по нескольку раз, объясняла ее специфику. Многие из нас так и не освоили как нужно мертвый язык, но большую часть из ста крылатых латинских выражений, которые мы сдавали зачетом, наверное, запомнил каждый ученик Элизы Федоровны. И, благодаря этому, нам не приходится лезть в интернет за переводом, когда находим их в художественном произведении.Несмотря на почтенный возраст нашей преподавательницы, приближавшийся к восьмому десятку, у нее была отличная память.Доклад генсекаВот один только случай. Во время занятий мы часто задавали Элизе Федоровне вопросы о происхождении того или иного слова. И она на доске объясняла из какого языка - латыни, санскрита, древнегреческого французского, немецкого, старославянского или еще откуда - оно пришло в наш современный русский. А потом решила посвятить нашему этимологическому просвещению целую пару, хотя это было не по программе.Для этого попросила всех купить и принести газету "Правда" с докладом генсека Леонида Ильича Брежнева на проходившем в то время ХХIХ съезде КПСС.И на протяжении полутора часов мы, находя в партийном отчете любые слова, называли их, а Элиза Федоровна объясняла, откуда они пришли, и какие изменения при этом претерпели. Из многих-многих десятков вокабул она не смогла объяснить происхождение только трех. Что ее весьма расстроило, и она стала извиняться перед аудиторией."Совсем память плохая стала", - посетовала преподавательница, пообещав на следующем же занятии восполнить этот пробел в своих и наших знаниях. Что и сделала. Опять же с извинениями.Благодарность отважным юношамЖила Элиза Федоровна одна в квартире старого двухэтажного деревянного дома, каких и сейчас еще много в Томске. С комфортабельным жильем для преподавателей там в 70-е годы были вообще проблемы: одна наша доктор наук, женщина уже в возрасте, ютилась в семейном общежитии.Так вот, в доме у Элизы Федоровны протекала крыша. А поскольку ее квартира находилась на верхнем этаже, то весной вода с потолка сочилась к ней на пол. Руководство факультета знало об этом, но, видимо, не в силах помочь с ремонтом, просило студентов чистить крышу дома от снега.Когда наш курс узнал об этом, то мы - трое парней - в один из мартовских дней направились к дому нашей преподавательницы. С собой прихватили лопаты и веревку для страховки.…Освобождение крыши от снега уже шло к концу. Элиза Федоровна, наверное, увидев из окна летящие мокрые глыбы, вышла посмотреть, что происходит.Узнав в чистильщиках своих студентов, она принялась благодарить нас и пригласила на чай. Но мы скромно отказались, поспешив быстрее закончить работу и ретироваться.В этот же день у нас была латынь. Войдя в аудиторию, Элиза Федоровна загадочно разулыбалась, подошла к доске и написала мелом какое-то длинное предложение на этом языке."Кто переведет?" - спросила она. Все молчали - фраза была не по программе и явно нам не по зубам.Выручила одногруппница Ольга, которая до поступления в универ, окончила школу с французским уклоном и латынь знала лучше всех нас.За точность перевода, по истечении нескольких десятилетий, не ручаюсь, но общий смысл написанного был таков.Элиза Федоровна жила в другом мире, в котором были смелые рыцари, спасающие кротких девушек и женщин от злодеев и катаклизмов.Красные тюльпаныВпрочем, побывать у нее в гостях нам однажды удалось. Случилось это в день ее рождения. Нашей любимой преподавательнице исполнилось …77 лет!Это было 23 апреля 1971 года. Мы, несколько человек из нашей группы, в том числе и автор этих строк, пришли к Элизе Федоровне с огромным букетом красных тюльпанов. Достать тогда эти цветы в Томске было все равно, что в Москве - билет в театр на Таганке.Помогла опять же наша отличница Ольга, вернее, ее мать - известная артистка Томского драмтеатра, у которой были хорошие связи.Когда Элиза Федоровна открыла дверь и увидела это красное цветочное пламя, ей от радости сделалось плохо, и мы едва успели поймать хозяйку, чтобы она не упала на пороге своей квартиры.После того, как эмоциональная женщина пришла в себя, она пригласила нас в свое жилье. На этот раз отказаться было уже неприлично.Квартира ее, с высоким потолком, скрипящими половицами и старинной мебелью, опять же напоминала о позапрошлом, XIX веке.Наша преподавательница достала из буфета, сработанного из красного дерева, две бутылки какого-то сухого вина многолетней выдержки и тонкого стекла бокалы на длинных ножках, из которых, видимо, угощалась напитками ее профессорская семья."Мне это вино давно подарили, а я же не пью", - виновато объяснила она.Напитки оказались необычайно вкусными, как, впрочем, и печенье нескольких сортов, выставленное для угощения.Атмосфера создалась приятная, и Элиза Фелоровна даже нарушила свой сухой закон, сделав несколько глотков вина из бокала.Все флаги в гостиВ комнате стоял круглый стол, опять же из красного дерева, способный любого поразить своим огромным размером. Самое интересное, что он был весь завален письмами - десятками, если не сотнями."Откуда они к вам приходят?" - поинтересовался автор этих строк."О, отовсюду", - ответила Элиза Федоровна и начала перечислять страны мира. Их тоже набралось больше десятка. Все адреса на конвертах были на разных языках."Это мои зарубежные коллеги пишут", - пояснила хозяйка квартиры."И вы их все читаете и отвечаете на них?" - не отставал я."Обязательно", - отвечала моя собеседница."Сколько же всего языков вы знаете?" - удивился я, а со мной все мои пришедшие одногруппники.Элиза Федоровна на мгновение задумалась, словно решая в уме сложную задачку, и потом скромно ответила:"Наверное, 14. Это на которых я могу говорить и писать. Еще на нескольких пишу, но говорить не умею, - с виноватой улыбкой подытожила наша преподавательница.Потом она посетовала, что ее постоялица, убирая пыль на столе, забывает строгий наказ ничего не трогать и перекладывает письма, а их потом трудно найти.Как оказалось, эта постоялица - ее аспирантка на кафедре. У нее не было жилья, и Элиза Федоровна пустила девушку пожить к себе.Но самое удивительное оказалось в том, что аспирантка была… слепой. И, естественно, хозяйка квартиры, которой самой нужна была помощь в ее возрасте, ухаживала за своей квартиранткой. Вот такое профессорское воспитание…Лепта в наукуЭлиза Федоровна, как и ее отец, очень много сделала для Томского университета.Как отмечается в энциклопедии вуза, после его окончания она пришла сюда ассистентом в 1941 году, а шесть лет спустя стала доцентом кафедры классической филологии историко-филологического факультета. В 1957 году, когда эту кафедру влили в состав кафедры русской и зарубежной литературы, Элиза Федоровна добилась открытия факультатива по греческому и латинскому языку, лектория по античной культуре для студентов-филологов.Защитив кандидатскую диссертацию еще в 1945 году, Элиза Федоровна затем опубликовала монографию "Очерки по индоевропейскому словообразованию". в которой рассматривались вопросы проникновения лексических единиц из одного языка в другой, контакты родственных и неродственных (индоевропейских, тюркских, финно-угорских) языков.В соавторстве с двумя преподавателями университета написала учебник латинского языка для студентов юридических специальностей. Всего перу Элизы Молиной принадлежит около 20 работ. Под ее научным руководством было подготовлено восемь кандидатских диссертаций.И до исполнения ей 81 года, она учила студентов латыни, вела факультативы по этому предмету.В 1983 году ушла от нас, не дожив два месяца до своего 89-летия. Вместе с ней, действительно, ушла целая эпоха, 19 век.
Sputnik Казахстан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
2023
Василий Голышкин
https://sputnik.kz/img/904/91/9049131_463:33:1179:749_100x100_80_0_0_2ec08433c3304e612cfeea57683e26e3.jpg
Василий Голышкин
https://sputnik.kz/img/904/91/9049131_463:33:1179:749_100x100_80_0_0_2ec08433c3304e612cfeea57683e26e3.jpg
Новости
ru_KK
Sputnik Казахстан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
Sputnik Казахстан
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rosiya Segodnya“
Василий Голышкин
https://sputnik.kz/img/904/91/9049131_463:33:1179:749_100x100_80_0_0_2ec08433c3304e612cfeea57683e26e3.jpg
колумнисты
Когда мы впервые увидели ее около научной библиотеки нашей альма-матер, то подумали, что это дама из дореволюционной России.
Шляпка-капор, из-под которой выбивались пряди белых волос, кружевной воротничок, свободное черное платье и очки в тонкой металлической оправе, похожие на пенсне. Добавьте сюда еще туфли на высоких каблуках при ее немалом росте. В этом своем наряде пожилая женщина явно выделялась среди горожан. Как оказалось, не только одеждой.
Элиза Федоровна Молина - гордость Томского госуниверситета - преподавала у нас латынь. А вообще ее научная сфера - классическая филология и сравнительно-историческое языкознание.
Она действительно была женщиной из прошлых времен. Родилась в 1894 году в городе Юрьеве (ранее Дерпт, ныне - Тарту). После переезда семьи в Сибирь, она в 1913 году окончила Мариинскую женскую гимназию города Томска. Преподавала в ней, а затем, после Петроградских высших женских курсов, в 1917 году поступила в Томский университет. И после завершения учебы осталась здесь, на кафедре классической филологии.
Ее выбор в пользу филологии не был случайным, говорится в электронной энциклопедии Томского госуниверситета. В семье Молиных языковая полифония была обычным делом. Мать, Элиза Карловна Браниус - известная в Дерпте преподавательница иностранных языков. А отец - Федор Эдуардович Молин - после окончания Рижской губернской гимназии владел, кроме классических - древнегреческого, латинского, древнееврейского, почти всеми европейскими языками: немецким, французским, итальянским, испанским, португальским, английским, голландским, шведским, норвежским. Читал античных авторов в подлинниках. При этом он был не филологом, а доктором чистой математики. В связи с чем, ездил в Италию, где знакомился с подлинными рукописями математиков Средневековья и Возрождения, хранящимися в библиотеке Ватикана.
После переезда семьи из Дерпта в Томск Федор Молин в 1917 году стал профессором математики физико-математического факультета Томского университета. Факультет был только что создан, и ученому пришлось заниматься его организацией.
Стоит ли говорить о том, что все лучшие качества родителей обрела и развила в себе Элиза Федоровна!
Человек необычайно добрый, она сразу располагала к себе. И когда нам с трудом давалась эта жуткая грамматика латыни, преподаватель кропотливо, по нескольку раз, объясняла ее специфику. Многие из нас так и не освоили как нужно мертвый язык, но большую часть из ста крылатых латинских выражений, которые мы сдавали зачетом, наверное, запомнил каждый ученик Элизы Федоровны. И, благодаря этому, нам не приходится лезть в интернет за переводом, когда находим их в художественном произведении.
Несмотря на почтенный возраст нашей преподавательницы, приближавшийся к восьмому десятку, у нее была отличная память.
Вот один только случай. Во время занятий мы часто задавали Элизе Федоровне вопросы о происхождении того или иного слова. И она на доске объясняла из какого языка - латыни, санскрита, древнегреческого французского, немецкого, старославянского или еще откуда - оно пришло в наш современный русский. А потом решила посвятить нашему этимологическому просвещению целую пару, хотя это было не по программе.
Для этого попросила всех купить и принести газету "Правда" с докладом генсека Леонида Ильича Брежнева на проходившем в то время ХХIХ съезде КПСС.
И на протяжении полутора часов мы, находя в партийном отчете любые слова, называли их, а Элиза Федоровна объясняла, откуда они пришли, и какие изменения при этом претерпели. Из многих-многих десятков вокабул она не смогла объяснить происхождение только трех. Что ее весьма расстроило, и она стала извиняться перед аудиторией.
"Совсем память плохая стала", - посетовала преподавательница, пообещав на следующем же занятии восполнить этот пробел в своих и наших знаниях. Что и сделала. Опять же с извинениями.
Благодарность отважным юношам
Жила Элиза Федоровна одна в квартире старого двухэтажного деревянного дома, каких и сейчас еще много в Томске. С комфортабельным жильем для преподавателей там в 70-е годы были вообще проблемы: одна наша доктор наук, женщина уже в возрасте, ютилась в семейном общежитии.
Так вот, в доме у Элизы Федоровны протекала крыша. А поскольку ее квартира находилась на верхнем этаже, то весной вода с потолка сочилась к ней на пол. Руководство факультета знало об этом, но, видимо, не в силах помочь с ремонтом, просило студентов чистить крышу дома от снега.
Когда наш курс узнал об этом, то мы - трое парней - в один из мартовских дней направились к дому нашей преподавательницы. С собой прихватили лопаты и веревку для страховки.
…Освобождение крыши от снега уже шло к концу. Элиза Федоровна, наверное, увидев из окна летящие мокрые глыбы, вышла посмотреть, что происходит.
Узнав в чистильщиках своих студентов, она принялась благодарить нас и пригласила на чай. Но мы скромно отказались, поспешив быстрее закончить работу и ретироваться.
В этот же день у нас была латынь. Войдя в аудиторию, Элиза Федоровна загадочно разулыбалась, подошла к доске и написала мелом какое-то длинное предложение на этом языке.
"Кто переведет?" - спросила она. Все молчали - фраза была не по программе и явно нам не по зубам.
Выручила одногруппница Ольга, которая до поступления в универ, окончила школу с французским уклоном и латынь знала лучше всех нас.
"Огромная сердечная благодарность отважным юношам, которые, рискуя жизнью, вступили в схватку с коварной снежной стихией и победили ее!" - прочитала наша лингвистка.
За точность перевода, по истечении нескольких десятилетий, не ручаюсь, но общий смысл написанного был таков.
Элиза Федоровна жила в другом мире, в котором были смелые рыцари, спасающие кротких девушек и женщин от злодеев и катаклизмов.
Впрочем, побывать у нее в гостях нам однажды удалось. Случилось это в день ее рождения. Нашей любимой преподавательнице исполнилось …77 лет!
Это было 23 апреля 1971 года. Мы, несколько человек из нашей группы, в том числе и автор этих строк, пришли к Элизе Федоровне с огромным букетом красных тюльпанов. Достать тогда эти цветы в Томске было все равно, что в Москве - билет в театр на Таганке.
Помогла опять же наша отличница Ольга, вернее, ее мать - известная артистка Томского драмтеатра, у которой были хорошие связи.
Когда Элиза Федоровна открыла дверь и увидела это красное цветочное пламя, ей от радости сделалось плохо, и мы едва успели поймать хозяйку, чтобы она не упала на пороге своей квартиры.
После того, как эмоциональная женщина пришла в себя, она пригласила нас в свое жилье. На этот раз отказаться было уже неприлично.
Квартира ее, с высоким потолком, скрипящими половицами и старинной мебелью, опять же напоминала о позапрошлом, XIX веке.
Наша преподавательница достала из буфета, сработанного из красного дерева, две бутылки какого-то сухого вина многолетней выдержки и тонкого стекла бокалы на длинных ножках, из которых, видимо, угощалась напитками ее профессорская семья.
"Мне это вино давно подарили, а я же не пью", - виновато объяснила она.
Напитки оказались необычайно вкусными, как, впрочем, и печенье нескольких сортов, выставленное для угощения.
Атмосфера создалась приятная, и Элиза Фелоровна даже нарушила свой сухой закон, сделав несколько глотков вина из бокала.
В комнате стоял круглый стол, опять же из красного дерева, способный любого поразить своим огромным размером. Самое интересное, что он был весь завален письмами - десятками, если не сотнями.
"Откуда они к вам приходят?" - поинтересовался автор этих строк.
"О, отовсюду", - ответила Элиза Федоровна и начала перечислять страны мира. Их тоже набралось больше десятка. Все адреса на конвертах были на разных языках.
"Это мои зарубежные коллеги пишут", - пояснила хозяйка квартиры.
"И вы их все читаете и отвечаете на них?" - не отставал я.
"Обязательно", - отвечала моя собеседница.
"Сколько же всего языков вы знаете?" - удивился я, а со мной все мои пришедшие одногруппники.
Элиза Федоровна на мгновение задумалась, словно решая в уме сложную задачку, и потом скромно ответила:
"Наверное, 14. Это на которых я могу говорить и писать. Еще на нескольких пишу, но говорить не умею, - с виноватой улыбкой подытожила наша преподавательница.
Потом она посетовала, что ее постоялица, убирая пыль на столе, забывает строгий наказ ничего не трогать и перекладывает письма, а их потом трудно найти.
Как оказалось, эта постоялица - ее аспирантка на кафедре. У нее не было жилья, и Элиза Федоровна пустила девушку пожить к себе.
Но самое удивительное оказалось в том, что аспирантка была… слепой. И, естественно, хозяйка квартиры, которой самой нужна была помощь в ее возрасте, ухаживала за своей квартиранткой. Вот такое профессорское воспитание…
Элиза Федоровна, как и ее отец, очень много сделала для Томского университета.
Как отмечается в энциклопедии вуза, после его окончания она пришла сюда ассистентом в 1941 году, а шесть лет спустя стала доцентом кафедры классической филологии историко-филологического факультета. В 1957 году, когда эту кафедру влили в состав кафедры русской и зарубежной литературы, Элиза Федоровна добилась открытия факультатива по греческому и латинскому языку, лектория по античной культуре для студентов-филологов.
"Таким образом, благодаря ее высокому авторитету и поддержке коллег удалось сохранить непрерывность классического филологического образования в Томском университете", - говорится в энциклопедии.
Защитив кандидатскую диссертацию еще в 1945 году, Элиза Федоровна затем опубликовала монографию "Очерки по индоевропейскому словообразованию". в которой рассматривались вопросы проникновения лексических единиц из одного языка в другой, контакты родственных и неродственных (индоевропейских, тюркских, финно-угорских) языков.
В соавторстве с двумя преподавателями университета написала учебник латинского языка для студентов юридических специальностей. Всего перу Элизы Молиной принадлежит около 20 работ. Под ее научным руководством было подготовлено восемь кандидатских диссертаций.
И до исполнения ей 81 года, она учила студентов латыни, вела факультативы по этому предмету.
В 1983 году ушла от нас, не дожив два месяца до своего 89-летия. Вместе с ней, действительно, ушла целая эпоха, 19 век.
