КОКШЕТАУ, 27 окт — Sputnik. Сергею Ткаченко 23 года. Он живет в селе Сергеевка Северо-Казахстанской области. Уже больше полугода он привыкает к новой жизни, жизни без ног. Корреспондент Sputnik Казахстан записал из первых уст историю о страшной потере и спасении любовью.
Неожиданный поворот
До марта этого года все было почти как у всех. Школа, колледж - я выучился на автомеханика, затем университет. В 2016-м поступил на заочное в Сибирский автодорожный университет. Там, кстати, учится и моя девушка Регина. Я ее ласково называю Сгущенкой: у нее фамилия Гущина. Будущее казалось простым и понятным. Я был хорошим сыном, готовился стать хорошим мужем и хорошим инженером по технике безопасности на автотранспортном предприятии. Но по иронии судьбы не смог соблюсти технику безопасности на работе и лишился ног.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Переехал поезд, а я тянулся к телефону
Это случилось 26 марта. Я тогда сотрудничал с одной иностранной компанией, она проверяет качество товаров по всему миру. Мы занимались отгрузкой зерна за границу, точнее, контролировали его вес и качество. В тот день мы с коллегой выехали на хлебоприемный пункт в село Антоновка. К концу дня я присел на рельсы и говорил со своей девушкой по мобильнику. Этот путь целый день не работал. В этот момент поменялась смена, и машинист тепловоза, толкающего вагон, решил встать именно на него. В общем, меня не увидели и переехали.
Удивительно, но сознание от боли не потерял. Наоборот, я поднял выпавший из рук телефон и сказал невесте, что перезвоню позже. Потом набрал коллегу, сообщил, что попал под поезд.
Все прибежали, растерянные, я попросил их перетянуть мне ноги и отвезти в больницу. До Кокшетау километров 60-70, до Айыртау – 15. Я настаивал на Кокшетау, мол, там врачи лучше. Но меня отвезли в ту, что поближе. В больнице я был еще в сознании, дал номера родителей, прошел тесты на алкоголь и наркотики. И только потом потерял сознание.
Победила себя: интервью с Екатериной Парафиевой, потерявшей ноги в ДТП
В себя пришел ночью другого дня – на короткое время. Первое, о чем попросил – телефон, чтобы позвонить Сгущенке. Врачи сказали: ты уже дозвонился... на рельсах.
Жить дальше? Жить!
То, что ног уже не будет, я понял сразу. Когда меня еще подняли и понесли. Я видел, как они остались на рельсах. В больнице друзья спрашивали, можно ли пришить ноги. Оказалось, нет.
Казалось, что все это происходит не со мной. И, если честно, испугаться по-настоящему я не успел. Благодаря моей Сгущенке. Она все бросила и примчалась из другого государства.
Когда я пришел в сознание окончательно, невеста была рядом. Уговорила врача впустить в реанимацию. И потом сидела под дверями: в больнице был карантин. Не уходила, когда ей грозили охраной. Писала, как сильно меня любит, что все будет хорошо. И потом еще 15 дней жила со мной в хирургии. И кем же надо быть, чтобы рядом с ней не хотеть жить дальше?..
Временами, конечно, накатывало. Иногда я даже плакал. Я понимал, что жизнь теперь будет другая. Но расставаться с ней я не хотел. В 23 года ты не думаешь о том, что каждый день может стать последним. Или сделать тебя инвалидом. Но когда ты оказываешься припертым к стене, хочется сопротивляться. И на многие вещи начинаешь смотреть по-другому.
Как трудятся соцработники-инвалиды: вдохновляющие истории казахстанцев
Не буравьте взглядами!
Я понял, что человек в коляске магнитом притягивает взгляды окружающих. Инвалиды. Калеки. Безногие. С ограниченными возможностями. Есть куча обидных слов для человека, который не такой, как все. Хоть чертом лысым назовите - все равно. Мне повезло, что с детства не интересовало чужое мнение. Сейчас мне это очень пригодилось. Все "особые" мечтают быть обычными. Или казаться обычными.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
После больницы меня больше всего злило то, что я не могу помогать родителям, как раньше. Но просто лежать и трястись от злости – не мой вариант. Заправить леску в газонокосилку, поменять лампочку в машине, наколоть дров для бани, коптить рыбу – вот далеко не весь список дел в моем новом состоянии. Просто времени уходит больше, но я только учусь. Учусь жить заново.
Димаш Кудайберген исполнил мечту мальчика, лишившегося рук
Привыкаю к новому росту
Мы с самого начала решили с Региной, что я буду ходить. Для этого нужны были протезы. Если опустить все детали, на них потратили около 10 миллионов тенге. Плюс затраты на проживание в Екатеринбурге, где изготовили протезы и обучили меня ходить на них. Деньги помогли собрать родные и неравнодушные люди: Регина организовала сбор в Instagram, а я стал вести свой блог. Помогли также организация, на которую я работал, акимат, депутаты.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Мы прошли в Протезном центре обучение, до декабря буду тренироваться дома и на улице. Сейчас мне пока поставили временные гильзы (куда вставляются сами культи, она имеет свойство худеть и гильза станет велика), в декабре поменяют на постоянные.
Голова кружится от моего нового роста.
Личный психолог и вера в чудо
Дом моих родителей – по улице Береговой. На берегу мирной реки Ишим. Лишь раз в году она показывает свой буйный нрав – весной. Когда я вернулся из больницы, было то самое время. По реке плывут льдины и пена – кажется, вода вот-вот подойдет к домам. Слушаешь его рокот, затаив дыхание и, как завороженный, смотришь на бесконечные потоки, утекающие вдаль. В это время Ишим особенно могуч и красив. Вот такой у меня личный психолог.
Не поверите, я чувствую себя счастливым. Счастье – это не обстоятельства. Это способность сердца. То, что я живу, потеряв 3,7 литров крови, - чудо. Чудо - любовь Сгущенки. Она все время говорит мне: верю в тебя, верю вместе с тобой, верю вместо тебя.
И еще одно открытие – люди. Я не знал, что на свете так много порядочных и чутких людей. Я узнал исцеляющую энергетику доброго слова.
Ты меня не бросишь?
В этом году было 5 лет, как мы с Региной вместе. В больнице я спросил ее: "Ты меня не бросишь?". Тогда я не был готов к утвердительному ответу. Она ответила, чтобы я не смел прогонять ее.
Понятно, я не хотел быть обузой, ломать ее жизнь и все такое. Сейчас я уже так, кстати, не считаю.
7 апреля, в день ее рождения, я сделал предложение. В больничной палате, в болезни и любви, родилась наша семья.
Потерял руку и ногу, но не веру: жизнь и судьба чемпиона из Казахстана
Рядом были наши самые близкие родные. Но я понимаю, что Регушонок, как любая девушка, мечтает о белом платье и фате. Свадьба обязательно будет – с венчанием, гостями и тостами. Но в этот момент я хочу стоять рядом с ней, а не сидеть в инвалидном кресле.
Хочу и буду.
