АЛМАТЫ, 1 сен — Sputnik. Сегодня, выезжая в предгорья Алматы, ни один турист не найдет маршрута, чтобы пройти его и не встретить на пути хоть одно дерево, к которому селекционер Петр Васильевич Коробко не приложил бы свои волшебные руки
Чуть меньше часа пути понадобилось нам, чтобы добраться из Алматы в Солдатское ущелье за Талгаром. Здесь, в стороне от поселков и людской суеты, мы и встретились с нашим героем.
Это сегодня вся главная жизнь Петра Коробко ограничивается пространством в 25 соток. В прежние годы она простиралась на сотни километров.
С дороги, мы не сразу увидели спрятавшийся за высокими, пятнадцатиметровыми елями небольшой домик. Здесь, на пороге, нас и встретил его хозяин.
Как любовь к грибам завела в лес на всю жизнь
Первое впечатление от увиденного, словно оказался на опушке, у домика лесничего: грядки с овощами, большой малинник, несколько яблонь. А вокруг, куда не посмотри – стеной растут ели. И, как выяснилось, впечатление это не было обманчивым. Ведь должность лесничего тоже была в трудовой биографии Петра Васильевича.
Тысячелетнее дерево притягивает паломников со всего Казахстана
Родился Петр Коробко в сельской местности, в Черниговской области Украины в 1939 году. Сразу после окончания Великой Отечественной войны пошел в школу и десять классов окончил в 1956 году. Здесь то и встал вопрос о том, куда идти дальше.
"Меня интересовала математика, химия, физика. Но никак не биология. Тогда я подошел к председателю сельсовета, который только вернулся из армии и спросил у него: "Иван Степанович, а куда мне пойти учиться?". А он задает ответный вопрос: "Что тебе больше всего нравится?". Я ответил, что больше всего люблю собирать грибы в лесу. Тогда он и посоветовал мне идти в лесоводы", - вспоминает Петр Васильевич.
В Казахстан, сразу после окончания Харьковского сельскохозяйственного института теперь уже молодой специалист попал по распределению. Директивой из Москвы всем выпускникам – лесоводам строго наказывалось прибыть по распределению в Казахстан. Так 50 украинских парней и девушек оказались в совершенно незнакомой им местности.
В Алматы Коробко приехал 28 августа 1961 года. А уже через два дня приступил к работе в Большеалматинском лесничестве в должности участкового техника. А всего через десять месяцев получил повышение и стал помощником лесничего в Малом алматинском лесничестве (Медео).
Воспоминания о Малом алматинском: туристы, посадки, сель
Последующие годы работы стали, по признанию Петра Васильевича, очень напряженным, но и очень интересным временем.
"Ведь весь город на автобусах ехал в сторону Медео отдыхать. А мои основные функции были не допускать пожаров. Сезон начинался в марте-апреле: туристы, шашлыки, молодежь неорганизованная. Где курят, тут же бросают, все это горит. Мы ходили, объясняли. И даже спускались на конечную остановку в городе, к "Зеленому базару", где формировался маршрут автобуса №6. Там тоже разъясняли, но, это было бесполезное дело", - вспоминает он.
При этом, ученый вспоминает, что ни он, ни его подчиненные во время работы в лесничестве, а это 20 человек лесников, никогда не были жесткими по отношению к нарушителям. Их даже не штрафовали, потому что это было не положено. Единственным "оружием" было убеждение.
Однако, помимо работы с туристами, было у лесничих и лесников и другое, более важное с точки зрения лесоводов, занятие. В районе Бутаковки, Просвещенца и Медео они делали вручную искусственные посадки сотен тысяч елей. Именно благодаря им сегодня горы вдоль серпантина в солнечные дни играют изумрудными переливами.
"Создавалось все вручную. Делались специальные террасы. И, каждый год я в лесничестве делал посадки на площади 60 гектаров хвойных культур. На каждый гектар высаживалось до пяти тысяч маленьких елей. И так семь лет. Ну а вообще, за все время работы, учитывая, сколько было выращено в питомнике у детского лагеря Горное солнце… Это миллионы деревьев, высаженных на территории всей Алматинской области", - бегло подсчитывает Петр Коробко.
Другое воспоминание, оставившее неизгладимые впечатления в памяти Петра Коробко – сель 7 июля 1963 года. Тогда он получил название Иссыкская катастрофа. Под грязекаменной массой погибли около 150 отдыхающих на берегу озера Иссык.
Моренные озера в предгорьях Алматы: велика ли угроза схода селей
"В тот день там было много туристов – молодежи. Туда после никого не пускали, а я пошел со своим коллегой Владимиром Гавриловым. Мы пошли пешком и дошли только на следующий день. Все было разнесено потоком. Кругом валялись вещи, какие-то предметы. Картина была жуткая. Именно в день селя я сначала собирался пойти туда на обследование своих опытных участков. Неожиданно изменились планы, и я не пошел. Вероятно, это спасло мне жизнь", - вспоминает ученый.
Случайная встреча с "ведьминой метлой"
Несмотря на то, что работа в Малом алматинском лесничестве была интересной и скучать не давала, Петра Коробко все больше и больше тянуло в науку. Именно поэтому, в 1969 году он принял решение поступать в аспирантуру. После этого и началась его настоящая исследовательская жизнь.
По словам Петра Васильевича, большую часть времени он проводил в разъездах по Алматинской области, выискивая особые экземпляры тянь-шаньской ели, с которых, взбираясь на высоту 35-40 метров, собирал шишки с семенами. Задача, которая ставилась в те времена перед учеными – найти способы ускорить воспроизводство лесных культур: стране был необходим лес.
При этом, по признанию селекционера, он никогда не забывал и о том, что ель несет эстетическую функцию – служит украшением парков, скверов, дворов и городских улиц. И однажды, само провидение сделало ему подарок. В очередной экспедиции он наткнулся на довольно редкое явление в природе, так называемую "ведьмину метлу".
"В 1978 году я выехал в поездку для заготовки шишек и семян ели тянь-шаньской в Жаланаш. Там, на елях, произрастающих на высоте двух тысяч метров над уровнем моря, я нашел два дерева, на которых образовались так называемые "ведьмины метлы". Что они из себя представляли? Это огромные колючие шары на стволах, на высоте восьми - десяти метров от земли", - рассказывает Петр Коробко.
По словам ученого, для елей, которые в суровых погодных условиях получили надломы, такие новообразования служат как пластырь для человека. Они имеют бактериальную природу происхождения, а бактерии в рану заносят муравьи, бегающие по стволам. Развиваясь, "ведьмина метла" затягивает рану, однако, в силу того что размножение клеток идет уже с отклонениями от нормы, получается такая аномалия.
"Поскольку я выезжал в сентябре на заготовку семян, "ведьмины метлы" плодоносили, то есть дали шишки. В размерах они меньше на половину, чем у других елей. Я извлек из шишек семена и вырастил такие маленькие растения. К 40 годам, к примеру, тянь-шаньская ель вырастает до десяти метров. А эти получаются карликовые – не выше метра", - рассказывает селекционер.
Но и на этом эксперимент Петра Коробко не закончился. Следующим шагом стала прививка черенков ведьминой метлы на невысокие тянь-шаньские ели.
Как и предполагал ученый, "ведьмины метлы" росли очень агрессивно. В отличие от других видов ели, они давали не по одному, а до десятка стволов одновременно и, вскоре, делали верхушки елей, на которые были привиты, боковыми ветками.
В результате, под чутким и многолетним присмотром профессионала, "ведьмины метлы" трансформировались в декоративные, густые, шарообразные ели. А главным их качеством стало то, что при своей декоративности они дают небольшой ежегодный прирост, что позволяет им долгое время служить прекрасным украшением у домов, при этом не создавая проблем с недостатком света.
Селекционный центр – главная научная работа всей жизни
Это был первый, но, далеко не последний успешный опыт Петра Коробко.
Следующей, наиболее важной вехой в жизни ученого, стало создание селекционного центра в Солдатском ущелье Талгарского района Алматинской области. Все это происходило сразу после обретения Казахстаном независимости.
По воспоминаниям Петра Коробко, когда в 1991 году ему была поставлена такая задача, на том месте, где сейчас находится центр, было голое место. Но, прежде чем начать научную работу, пришлось долгое время собирать необходимые документы. Официально, что называется на бумаге, селекционный центр появился в 1992 году.
Спустя пятнадцать лет, когда в 2007 году Петр Васильевич уходил на пенсию, прежде пустое место было не узнать. Там и сейчас произрастают десятки тысяч больших и маленьких елей и раскинулись теплицы, в которых, бережно укрытые, набираются сил колючие малышки, которые в три года легко помещаются на ладони взрослого мужчины.
"В те годы нам тоже ставили задачу повышенной продуктивности. Надо было сделать так, чтобы ель тянь-шаньская быстрее росла. Мне хотелось, чтобы она росла так же быстро, как европейская или сибирская ели. Наша тянь-шаньская достигает двух метров только к 20-25 годам. А эти вырастают за то же время до восьми метров и выше", - рассказывает селекционер.
Отборные семена из шишек, собранных в разных регионах Казахстана, тысячи прививок и экспериментов, не всегда приносили результат, но это не останавливало ученого, и он продолжал работу. Так, в конце концов, он добился того, что сумел, к примеру, в два раза быстрее, чем это происходит в обычной жизни, вырастить до полутораметровой высоты голубую ель. Если без вмешательства человека на это требуется пятнадцать - двадцать лет, то, опять же, с помощью прививок на ели других видов, он добился такого результата всего за семь – восемь лет.
Сегодня, проезжая по проспекту Аль-Фараби, да и по другим крупным и не очень улицам города, каждый алматинец и гость города может видеть результат многолетней работы Петра Коробко. Ведь большая часть хвойных, высаженная в Алматы за последние несколько лет была взята именно из селекционного центра, который когда-то, своими руками создал ученый.
Предмет особой гордости
Но и в 2007 году, после выхода на пенсию, Петр Коробко не смог долго оставаться без любимого дела. Практически сразу он устроился на работу в Иле-Алатауский национальный парк, где продолжил свои исследования в должности начальника научного отдела.
Снежного барса с котятами сняли на видео в Иле-Алатауском нацпарке
Параллельно, селекционер продолжал ставить все новые и новые эксперименты, и, спустя годы, с гордостью показывает всем гостям свое главное достижение, новый вид – гибрид тянь-шаньской и канадской ели.
"Это мое детище, которое, к сожалению, не получило должного оформления. Я не довел дело до логического конца, не получил патента. И, так, наверное, и останется. Хотя это получился отдельный, особый сорт, выведенный методом гибридизации. Больше в мире нигде такого сорта нет. Ну кто скрещивал тянь-шаньскую ель с канадской?", - говорит Петр Васильевич.
Эта настоящая победа, впоследствии легла в основу исследовательской работы ученого "Межвидовая гибридизация". Основная ее цель была прежней - получить гибрид, который отличается быстрым ростом, декоративностью и устойчивостью к местным погодным условиям. Именно поэтому привычная к нашему климату тянь-шаньская ель и стала одним из видов, взятых для эксперимента. Вторым стала ель канадская, так же привычная к суровым холодам.
Для того, чтобы понять всю сложность получения гибрида, нужно понять, как он создается.
Для начала подбираются пары, так называемые папа и мама. В данном случае в качестве материнского вида выступила тянь-шаньская ель. Затем, как только у нее появляются шишки, в них вносится пыльца, собранная с шишек отцовского дерева – ели канадской. Стоит ли говорить, что все процедуры проводятся вручную. После остается лишь ждать, когда шишки созреют, извлечь из них семена и высадить в грунт.
"Я делал разные гибриды с тянь-шаньской елью, но самые удачные получились именно с канадской. Во-первых, если у тянь-шаньской ели нет запаха, то есть, абсолютно отсутствуют фитонциды, то у гибрида запах есть. Это важно, потому что несет пользу людям при дыхании. Почему людям с болезнями легких рекомендуют больше гулять в сосновых лесах? Потому, что сосна выделяет фитонциды, которые лечат. Во-вторых, мой гибрид стал давать большой прирост за год. 20-летнее дерево в высоту уже больше десяти метров. Простая тянь-шаньская вырастает за это время не выше двух", - объясняет Коробко.
Когда любимое дело не отпускает
В свои 80 лет Петр Васильевич Коробко продолжает заниматься любимым делом на своем приусадебном участке, всего в нескольких десятках метров от селекционного центра, который когда-то создал своими руками. И очень сокрушается, что времена, когда науке уделялось большое внимание, канули в лету. Даже несмотря на то, что сейчас для исследований созданы все необходимые условия.
"К сожалению, сегодня исследовательская работа ведется слабо. Уже чего-то нового нет. Просто сохраняют то, что было. Хотя, конечно, материала для исследований предостаточно. База есть для этого. Есть лаборатории. Было бы желание. Но, почему все это так медленно идет? Ведь вся эта работа – долгоиграющая пластинка. Эффект и получение результата длиться десятилетиями. Кто в нашей современной жизни, когда все дико и быстро меняется, будет ждать результата 30 лет?", - неутешительно подытожил свой рассказ Петр Коробко.
Как выглядит редкий цветок Айгуль, приносящий счастье - фото
Заметив, что на одной из его лесных красавиц в кроне появились сухие ветки, он бодрым шагом направился к ней и стал аккуратно вычищать что-то приговаривая в полголоса. А потом повернулся и сказал: "Все слышит. И отвечает. Видите, как нижними лапами в ответ покачивает".
