Опий составляет примерно 60% доходов "Талибана"* – Верхотуров

АСТАНА, 10 фев — Sputnik. Существуют категоричные и односторонние точки зрения, как, например, "Афганистан – крупнейший производитель наркотиков". Отчасти это, конечно, правда, но только отчасти. Могу предложить такой вариант: медленная индустриализация в условиях войны, рассуждает политолог, востоковед Дмитрий Верхотуров.

Экономика воюющей страны

Ситуация в Афганистане имеет характер вялотекущей партизанской войны. В основном талибы действуют небольшими отрядами. Иногда они собираются с силами и пробуют провести большую операцию.

Но война не слишком препятствует экономической активности. Это можно видеть на примере того, что в восточной провинции Нангархар, в которой несколько лет шли бои с довольно большим отрядом боевиков ИГ*, тем не менее возникла довольно мощная промышленность по добыче и обработке сланца. Работает 38 добывающих и 24 обрабатывающих предприятий с общей занятостью 15 тысяч человек.

Глава местной ассоциации сланцевой промышленности Хаджи Вали Хогъяни говорит, что в каждое из них было инвестировано местными предпринимателями от 500 тысяч до 2,5 миллиона долларов. То есть можно приблизительно подсчитать, что в эту отрасль было вложено около 75 миллионов долларов – солидные для Афганистана средства. Хогъяни, как и других владельцев предприятий, гораздо больше беспокоит нехватка электроэнергии, чем активность боевиков.

"Люди живут мирно, но бедно": современный Афганистан и взгляд изнутри

Война, конечно, оказывает влияние на экономику. Одним из наиболее важных последствий является выращивание опийного мака, под который, по данным управления ООН по наркотикам и преступности (UNDOC), в 2017 году было занято 328 тысяч гектаров, что на 63% больше, чем в 2016 году.

По подсчетам афганского правительства, поступление доходов от продажи наркотиков оценивается в 1,4 миллиарда долларов, тогда как ВВП Афганистана, по данным Всемирного банка, в 2017 году составлял 20,8 миллиарда долларов.

Опиумный мак выращивается во многих местах, но в наибольшей степени в тех уездах, в которых сильно влияние талибов. В восточных провинциях – в 50% селений, а в южных – в 85% селений. Опий составляет примерно 60% доходов "Талибана", остальное приходится на налоги, собираемые талибами с местного населения.

Второе важное последствие войны состоит в том, что инвестиции распределяются крайне неравномерно. Основная часть инвестиций делается в Кабуле и прилегающих провинциях, в северных провинциях (Балх, Самаган, Бамиан и Баглан), а также в западных (Герат, Бадгис и Фарьяб). В провинциях, где сильно влияние талибов, инвестиций почти нет, там бизнес обходится минимальными вложениями.

Экономическая борьба с талибами

Война создала в Афганистане сектор нелегальной экономики, связанный, главным образом, с производством опия. Но этот сектор тесно связан с легальной экономикой страны. Крестьяне, продав собранный опий наркоторговцам, на вырученные деньги покупают товары, продавцами которых выступают вполне легальные мелкие и средние предприниматели.

Предприниматели, ведущие бизнес в воюющих уездах, платят налоги в госбюджет, из которых в том числе финансируется армия и полиция, ведущая борьбу с талибами. Таким образом, получается, что талибы, покупая у крестьян опий, участвуют в финансировании войны против себя же.

Переток средств довольно значительный. Это можно подсчитать примерно следующим образом: в 2016 году крестьяне выручили от продажи 4 800 тонн опия 960 миллионов долларов и подавляющую часть этой суммы уплатили малому бизнесу за товары. По данным афганского правительства, оборот малого бизнеса в 2016 году составил 20 миллиардов долларов, и с него было уплачено налогов на 2,5 миллиарда долларов. Доля "наркодолларов" в обороте бизнеса – 4,8% (можно принять 5% ввиду несовершенства статистики), стало быть, в налогах содержится 125 миллионов "наркодолларов", которые в конечном счете попали в руки правительства.

Дети, которые видели войну: пронзительные фото из Афганистана

Вероятно, афганскому правительству все-таки удается экономически перетягивать воюющие провинции на свою сторону. На это указывает тот факт, что инфляция, по данным МВФ, в 2017 году снизилась до 0,5% в год.

Медленная индустриализация

Постепенная индустриализация в контролируемых правительством провинциях Афганистана также выступает средством экономической борьбы с талибами.

Индустриализация действительно весьма медленная, что видно хотя бы по данным динамики ВВП Афганистана. Страна достигла уровня ВВП в 20,2 миллиарда долларов в 2012 году и держится на этом уровне уже более пяти лет.

По прогнозам Международного валютного фонда, в 2019 году ВВП Афганистана может увеличиться на 3%. Сейчас темпы роста оцениваются в 2,3%.

Таким образом, индустриализация еще не стала фактором роста афганской экономики. Но она идет, и в ней главное место занимает электроэнергетика.

Хамид Карзай: Охранять границы и защищать себя – это наша обязанность 

Еще в 2014 году был подмечен тот любопытный факт, что когда Афганистан перешел к импорту электроэнергии из Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана, построил сеть ЛЭП и провел первоначальную электрификацию в ряде провинций, удалось отобрать у талибов несколько десятков уездов. Причина этого была элементарной. Ранее электроэнергия вырабатывалась на портативных дизель-генераторах, была очень дорогой, а поставки дизтоплива контролировали талибы. Энергия с ЛЭП стала в разы дешевле, что создало предпосылки для экономического роста и усиления поддержки правительства.

Например, в июле 2018 года в Калайи-Нау, провинции Бадгис, была открыта новая ЛЭП, через которую передается электроэнергия из Туркменистана. Стоимость упала с 46 до 6 афгани за киловатт-час, то есть в 7,6 раз.

Талибы неоднократно пытались уничтожить ЛЭП, передающие электроэнергию из Таджикистана в Кабул, и правительственным войскам пришлось в 2015-2017 годах выдержать целую войну за эти линии в провинциях Баглан и Бамиан.

Афганское правительство строит еще и крупные солнечные электростанции. Одна из них строится в уезде Сароби, провинции Кабул, мощностью в 20 мегаватт. Две другие – в уезде Даман, провинции Кандагар, мощностью 10 мегаватт и недалеко от Герата, мощностью в 1,7 мегаватт – уже построены. Это достаточно мощные электростанции. Для сравнения: Афганистан потребляет в год порядка 320 мегаватт мощности с таджикских ГЭС.

О чем молчит афганское золото

Солнечные электростанции гораздо проще охранять, чем протяженные ЛЭП, их труднее уничтожить, и они сокращают расходы на импорт электроэнергии. Стоимость такой электроэнергии еще дешевле, чем по импорту.

От энергетики зависит все, поскольку все развивающиеся отрасли афганской экономики, такие как переработка сельхозпродукции (в основном производство изюма, сухофруктов, консервов; в Афганистане также построены десятки новых овощебаз с холодильниками), добыча и переработка минералов, строительного и поделочного камня, ирригация, а также металлургия, требуют развития генерирующих и передающих мощностей.

Пока что главными экспортными отраслями выступают сельское хозяйство и легкая промышленность. Крупные экспортные индустриальные проекты, такие как добыча железной руды на месторождении Хаджикег или добыча медной руды в Айнаке, пока не начаты – их сдерживает нехватка электроэнергии.

Афганистан как инструмент для чужих интересов

Афганское правительство очень рассчитывает на строительство газопровода ТАПИ (он должен пройти из Туркменистана в Пакистан и Индию по западу и югу Афганистана и транспортировать 33 миллиарда кубометров газа в год; сооружение афганского участка в провинции Герат началось в феврале 2018 года) и на строительство ЛЭП CASA-1000. Если эти проекты будут доведены до конца, индустриализация Афганистана пойдет значительно более быстрыми темпами.

"Талибан", ИГ* (ИГИЛ, Исламское государство) - террористические организации, деятельность которых запрещена на территории Казахстана, России и ряда других стран.