Тему подростковых самоубийств я начала исследовать еще на заре своей журналистской карьеры. Республика, с трудом выбравшаяся из-под обломков рухнувшей империи, давала обширный повод для подобных исследований: в конце девяностых-начале нулевых Казахстан занимал третье место в мире по количеству детских суицидов. Эксперты, с которыми я имела дело – психологи, психиатры-суицидологи, педагоги – явно испытывали неловкость от этой статистики, объясняя ее, в первую очередь, дезориентацией общества, свойственной переходной эпохе. "Давайте подождем, жизнь войдет в свою колею, стабилизируется общественно-экономическая обстановка в стране, и детские самоубийства пойдут на спад", — в один голос говорили они.
Прошло 15 лет, общественно-экономическая обстановка в стране стабилизировалась, и на сегодня мы имеем (пристегните ремни, уважаемые!) первое место в мире по количеству самоубийств молодых девушек (в возрасте 15-19 лет) и второе место по числу смертей из-за суицидов среди юношей. Суммарно по так называемому коэффициенту смертности среди юношей и девушек в возрасте 10-14 лет Казахстан занимает первое место в мире. Это серьезные данные серьезных организаций — ЮНИСЕФ и ВОЗ.
Ситуация сложилась настолько критическая, что даже сильно не любящим "жареные факты" госорганам, — в частности, генпрокуратуре Казахстана, — пришлось приоткрыть карты. Была обнародована внутренняя статистика по прошлому году. В 2015 году в Казахстане покончили с собой четыре тысячи человек, из них свыше 200 – дети и подростки. Еще порядка пятисот подростков пытались убить себя, но, к счастью, выжили. Иными словами, каждый день в Казахстане сводят счеты с жизнью десять отчаявшихся граждан. Каждые два дня этот мир по своей воле покидает один казахстанский ребенок.
Мы и так нация не из многочисленных (ну что такое 17 с лишним миллионов на такой огромной территории?). Наших людей косит неблагоприятная экология, подтравливает низкоквалифицированная медицина, а теперь вот еще и печальное первенство по числу уходящих по своей воле… Казалось бы, государству надо бить в набат на каждом углу, развивать доступную психологическую помощь детям и подросткам, срочно адаптировать школьную программу, организовывать кризисные центры. Но государство молчит. Как в рот воды набрало. Оно и понятно: слишком резкий диссонанс с победными реляциями о неуклонном росте макроэкономических показателей, положительном имидже в глазах Запада и прочих чудесах.
Сон разума известно кого рождает. Мы боимся посмотреть правде в глаза, но в то же время очень любим всякие конспирологические теории, — они здорово помогают снять с себя ответственность за происходящее. Наверное, все помнят эффект, произведенный серией журналистских расследований в "Новой газете", посвященных разоблачению (!) групп самоубийц" в социальных сетях? Всякие там "белые киты" и прочая псевдо-романтическая муть? Почему меня не удивило, что казахстанские СМИ в порыве обезьянничества (редкий сайт не втянулся в эту истерию) начали клепать "собственные расследования"? Соцсети гудели ужасами про таинственных кукловодов, заставляющих детей прыгать с крыш высоток и резать вены.
Между тем, "кукловоды" оказались парочкой великовозрастных придурков, масштабы злодеяний которых оказались, во-первых, изрядно преувеличены, во-вторых, — и это самое главное – общество как бы невзначай увели в сторону от обсуждения истинных причин бедствия. Причины подросткового суицида в Казахстане становятся понятны, если посмотреть на географию самоубийств. Подавляющее большинство их происходит отнюдь не в городах, а в сельской местности. То есть там, где люди живут бедно, где тяжелый труд от восхода до заката, пьянство, отсутствие досуговых центров, многодетность, забитое и запуганное население, беспредел местных властей. Никакие белые киты в зловещих пабликах и близко не сравнятся с той безнадегой, что царит в некоторых селах и аулах. Хорошо помню поездку в село, где мальчику-лаборанту оттяпали обе ноги после допроса в полиции: когда я увидела эти дома и улицы, эту непролазную грязь и равнодушные лица людей, — даже мне, человеку взрослому и разумному, захотелось повеситься. А они там всю жизнь живут.
Материалы о "группах смерти" оказались, как мне представляется, очень удобны и власть имущим, потому как показывают нам нашего "истинного врага" — интернет. Уже раздавались истеричные голоса, требующие закрыть на территории Казахстана все "вражеские" соцсети. Ведь там сидят нехорошие дяди, которые развращают наших детей и заставляют их прыгать с крыш.
Нам даже в голову не может прийти, что, на самом деле, "нехорошие дяди" — это мы сами. Это мы не находим время, чтобы поговорить с сыном, у которого проблемы в школе. Это мы грозим кулаком дочери-старшекласснице: "Только принеси в подоле – из дома выгоню!". Это мы закрываем глаза на насилие в семьях. Это мы просим суд проявить снисхождение к отцам-насильникам (как же дом останется без мужчины?). Это мы – равнодушны, тупы, жестоки, безжалостны, и наши дети уходят от нас. А мы все ищем виноватых в интернете. Это легче, да. Всегда легче. Но это та обманчивая легкость, которая когда-нибудь раздавит нас тысячами атмосфер глубоководного ужаса.
