АЛМАТЫ, 1 июн — Sputnik. Вот уже двенадцать лет, изо дня в день, Байрам Асланов приходит на службу в женскую колонию Жаугашты. Здесь он – человек особенный, так как целиком и полностью отвечает за жизнь и здоровье женщин, находящихся в заключении вместе со своими маленькими детьми.
Зона особого внимания
Наша очередная поездка в женскую колонию в поселке Жаугашты Алматинской области состоялась накануне Дня защиты детей. Никаких особенных мероприятий запланировано не было, но поздравить деток и вручить им пусть и небольшие подарки для сотрудников исправительного учреждения давно стало традицией. Не смогла ее изменить даже пандемия коронавируса.
Пока мы шли вглубь территории, где расположен детский городок, полностью изолированный от других осужденных, заместитель начальника учреждения ЛА 155/4 Гульжамиля Байтемирова кратко ввела нас в курс дела.
"На сегодняшний день в детском городке у нас содержатся 29 осужденных женщин с детками в возрасте до трех лет. На днях будет 30: из роддома вместе с ребенком вернется еще одна осужденная", - рассказывает она.
По ее словам, вместе с матерями детки содержатся здесь до достижения трехлетнего возраста.
Далее, если матери предстоит и далее отбывать свой срок наказания, у малышей есть два пути. В лучшем случае они будут переданы для дальнейшего воспитания родственникам. Конечно, если это позволяют сделать условия, в которых ребенку дадут полноценное воспитание и окружат заботой и любовью.
В худшем – детский дом, как минимум до тех пор, пока мать не окажется на свободе и сможет забрать свое чадо.
Кстати, из шести исправительных учреждений для женщин, существующих в Казахстане, колония в Жаугашты – единственная, где осужденные женщины в течение первых трех лет с момента рождения детей могут находиться с ними рядом. Больше детгородков нет нигде во всей стране.
Как малыши в колонии ждут праздников
Пройдя КПП на входе в детский городок, мы оказались на закрытой территории с беседками, лавочками в тени деревьев и скромными, но вполне современными горкой и качелями. И практически сразу почувствовали на себе внимательные и пронзительные, очень пытливые взгляды.
Как отбывает наказание женщина в мужской аркалыкской "зоне мясников"
Вдалеке, в темном - при ярком солнечном свете - дверном проеме корпуса для матерей и детей мы еле различили несколько маленьких фигурок. Так началось наше знакомство с не привыкшими к посторонним людям малышами.
Все изменилось в одну секунду, когда за нашими спинами громко лязгнула железная дверь на проходной детгородка, а на пороге появился коренастый мужчина в камуфляже с капитанскими погонами. То, с какой скоростью и радостью детвора высыпала на улицу из корпуса ему навстречу, было похоже на встречу Деда Мороза на новогоднем утреннике.
Когда же следом за капитаном появились несколько женщин-заключенных с горой игрушек в руках, детишки разошлись еще больше. Некоторым из мам, которые наблюдали за происходящим со стороны, даже пришлось вмешаться, чтобы немного успокоить восторженных чад.
Раздача принесенных подарков – нехитрых игрушек, которые вряд ли бы заинтересовали избалованных современными гаджетами детей, воспитывающихся на воле, – заняла несколько минут, после чего детишки разбрелись кто по территории, а кто-то вернулся в корпус. Оставшись один на один с Байрамом Аслановым, начинаю "допрос".
"Они - моя семья"
По словам начальника детского городка, несмотря на то, что высшее образование он получил в Казахском национальном медицинском университете имени Асфендиярова по специальности врач-педиатр, детская мечта носить форму и погоны не оставляла его ни днем, ни ночью.
Так и получилось, что по распределению в 2009 году он попал в детский городок женской колонии. С тех пор вот уже на протяжении двенадцати лет он ежедневно - за редким исключением - проводит здесь, на службе.
"Они – моя семья. В моей гражданской жизни у меня есть двое детей, но создать полноценную семью пока не получилось. Поэтому работа, конечно, занимает большую часть моей жизни", - делится начальник дома ребенка учреждения ЛА 155/4 Байрам Асланов.
На вопрос о том, долго и сложно ли приходилось привыкать к работе в колонии, отвечает, что трудности были только в первое время: требовалось внутренне осознать и привыкнуть к тому, что женщины, еще и с детьми, находятся в заключении и лишены привычных ежедневных мирских радостей.
Дальше стало проще. Особенно после того, как матери-заключенные, а с ними и дети поняли, что мужчина в форме - не надзиратель и уж точно не враг, а, скорее, наоборот.
"Больше они меня, конечно, воспринимают как врача. А многие дети вообще называют папой. Потому что я – практически единственный мужчина, который среди детей постоянно нахожусь. Женщины тоже не воспринимают как сотрудника. Приходят со своими вопросами, иногда могут даже семейными проблемами поделиться", - смеясь, рассказывает Байрам Асланов.
При этом он отмечает, что именно гражданская профессия медика, коим его здесь воспринимают в первую очередь, позволила ему найти общий язык с матерями и их чадами. Ведь врачом-педиатром ни в коем случае не сможет стать человек жесткий внутри, без любви к детям, не умеющий понять и прочувствовать детские - да и материнские - боль и страх в тот момент, когда ребенку нужна помощь.
"В этой работе нужно уметь слышать, понимать и чувствовать людей. Поэтому мое отношение к женщинам, которые находятся здесь, не как к заключенным или осужденным, а, в первую очередь, как к мамам. Очень важно понимать, чем они живут, что их беспокоит, и стараться помочь в любой ситуации. И, главное, делать это от души. Тогда не будет никакой агрессии с их стороны, конфликтов и прочих неприятностей", - говорит начальник детгородка.
Заключенные матери мечтают показать детям волю
Пока мы беседуем с Байрамом Аслановым, наш оператор снимает, как довольные детишки в окружении своих мам "знакомятся" с новыми игрушками. Сами заключенные к присутствию прессы относятся спокойно – дело привычное.
Исключением был только год карантина в пандемию, когда на территорию мог попасть ограниченный состав сотрудников - и уж точно не мог пройти никто из посторонних. А вот на интервью женщины соглашаются неохотно.
"Если не сложно, можете отправить фото моего сына его отцу. Я напишу вам его электронку и номер телефона", - обратилась к нам одна из осужденных по имени Анна.
Так совершенно случайно у нас завязался разговор.
Выяснилось, что в исправительном учреждении она находится уже три года. Общий срок – пять лет. Статью женщина не уточняет, да и мы не настаиваем.
"Зона мясников" в Казахстане: еще одна осужденная - в мужской тюрьме
До судимости Анна жила с мужем и двумя сыновьями в Караганде. В колонию попала уже будучи беременной в третий раз. Здесь малыш появился на свет. Здесь же он воспитывается с ней уже два с половиной года.
"Как только сыну исполнится три, он поедет к маме моей. Там же отец и двое старших братьев. Мне здесь еще год предстоит потом находиться. Ну, если вдруг получится, случится амнистия или другие изменения в законодательстве, то я, наверное, смогу уйти даже вместе с ним", - рассказывает Анна.
На вопрос о том, какими были прошедшие два с лишним года вместе, женщина уверенно говорит о том, что возможность находиться рядом с сыном для нее была настоящей отдушиной, возможностью не потерять самое важное – незримую связь матери и ребенка.
Не жалуется Анна и на условия содержания: здесь, в детгородке, они значительно легче, чем за его стенами. Дети обеспечены необходимым питанием, которое в зависимости от показаний контролирует медсестра-диетолог, есть игрушки, одежда, с детьми занимаются воспитатели.
Как встречают весну казахстанки за колючей проволокой
Но и минусы есть тоже. И главный, по мнению Анны, в том, что ребенок при всем благополучии все равно находится на закрытой территории и не может видеть всю полноту реальной жизни, которая протекает там, по ту сторону забора с колючей проволокой.
"Мне бы очень хотелось увидеть его эмоции, когда он выйдет отсюда. Здесь он видит минимум. Единственное животное, которое тут есть, – это кошка. Машине, которая привозит хлеб, они каждый раз радуются. Вынести его на руках, выйти за эти двери, чтобы он увидел, что машин на самом деле много, что он может проехаться на автобусе... и что есть люди разные все, не только женщины. Раньше он даже смешно реагировал... вокруг же в основном женщины. Так вот - он женщин с короткими стрижками дядей называл. И другие дети тоже", - рассказывает Анна.
По словам женщины, неумолимо бегущее время день за днем приближает ноябрь, когда сынишке исполнится три. Хочется или нет, но с ним придет и пора расставаться с ребенком, пусть и не надолго. Уже сейчас Анна понимает, что расставание легким не будет: будут и слезы, и глубокая душевная боль. Тем не менее уже сейчас она четко знает, что это будет просто очередное испытание на пути к возвращению в нормальную, привычную для большинства жизнь на воле.
"Раньше, когда я была на воле, я не понимала своего счастья. Уходила – дети еще спали. Возвращалась – уже спали. И только когда попадаешь сюда, тогда понимаешь, что все дается только один раз. Только раз твоему ребенку будет два, три года, пять лет. Один раз будет первая любовь. И в эти моменты ты должен быть рядом. Не нужно критиковать ребенка, но нужно всегда быть другом. Поэтому первое, о чем ты здесь думаешь, что будешь уделять больше времени семье", – с трудом сдерживая слезы, говорит Анна.
Когда ребенка забирают
По словам начальника дома ребенка женской колонии Байрама Асланова, расставание матерей с детьми после того, как малышам исполняется три года, это почти для всех осужденных большое и тяжелое испытание. Не понимать этого чисто по-человечески – невозможно.
В Атырау на волю вышла самая пожилая заключенная
Именно поэтому в первое время после таких моментов за женщинами наблюдают особенно внимательно, но лишний раз стараются не тревожить. Задача администрации учреждения сделать все для того, чтобы как можно более аккуратно и безболезненно переключить их внимание на что-то другое.
"Естественно, мы очень внимательно относимся к этому вопросу. При необходимости подключаем к работе психолога. Кому-то помогает трудотерапия, ведь по закону в течение трех лет после рождения ребенка и у нас женщины находятся в декрете и могут не работать, если не хотят и не могут", - говорит Байрам Асланов.
Матерям, которые только что лишились детей, помогают и другие заключенные женщины, которые через это уже прошли.
За разговорами с осужденными и сотрудниками администрации незаметно пролетели несколько часов. О том, что пора отправляться в обратный путь, нам стало понятно, когда детишек стали потихоньку собирать на ужин.
Проходя по территории колонии к выходу, мы продолжали беседовать с Байрамом Аслановым, обсуждая какие-то детали и тонкости жизни женщин за "колючкой", сложности, с которыми периодически приходится сталкиваться. Но неизменным моментом во всех разговорах было одно – попасть в колонию просто, а выйти нелегко. Да и детей нужно растить дома, на воле.
