О том, какой суд предпочитают российские верующие сегодня и что на самом деле происходит на исламских судебных заседаниях, — в материале РИА Новости.
К судье или к мулле
Коммерсанты Амир и Расул из Казани (имена по их просьбе изменены) обратились не в светский суд, а в духовный. Один одолжил другому 300 тысяч рублей и спустя несколько месяцев потребовал их вернуть. Расписка была, но без срока возврата долга. Расул сказал Амиру, что все отдаст позже, потому что собирается в хадж (паломничество в Мекку, которое каждый мусульманин обязан совершить хотя бы раз в жизни), а стоит это недешево.
В итоге они решили обратиться в шариатский суд, и там им объяснили, кто прав.
"Священное паломничество в Мекку обязательно, только если человек может оставить достаточную сумму на содержание семьи и не имеет долговых обязательств. Пророк Мухаммед нам, мусульманам, намекнул, что нужно в первую очередь отдать долги, пусть даже пропустив хадж", — сказал им казый (судья в исламском праве).
Российские мусульмане достаточно часто решают споры при посредничестве духовного, а не светского судьи. Возникает логичный вопрос: каким статусом обладают в стране шариатские суды и способны ли они заменить государственные учреждения? Особенно с учетом того, что в России, по разным оценкам, проживают от 15 до 25 миллионов мусульман.
Кроме того, в Европе многих беспокоят так называемые зеленые зоны — кварталы, живущие исключительно по законам шариата. Туда чужакам опасно даже просто заходить. Такие кварталы есть, например, в городах Швеции и Германии.
"Самосуд не пройдет"
Спор о шариатских судах в России подогрел конфликт муфтията Ингушетии с местными депутатами о соглашении, закрепляющем границы этой республики с Чечней. В конце прошлого года в Назрани представители местного духовенства вызвали парламентариев на "исламский суд": хотели выяснить, кто и почему голосовал за договор о границах.
Впрочем, в Координационном центре мусульман Северного Кавказа, куда входит большинство муфтиятов региона, рвение ингушских имамов не оценили. Муфтиев встревожило, что вопросу о чечено-ингушской границе "искусственно придали религиозный характер".
Вот только как в таком случае определить, что по шариату, а что по конституции? Ведь порой незнание границ между религиозным и светским законом чревато проблемами. Так было, например, в 2010 году с петербургской религиозной организацией "Аль Фатх", глава которой Джамалиддин Махмутов самовольно — без согласования с местным муфтиятом — учредил шариатский суд для решения, в том числе и светских вопросов. Он действовал из благих побуждений: считал, что это разгрузит светских судей. Прокуратура вынесла ему предупреждение, напомнив, что в стране судебную власть осуществляют только государственные суды и "никакие другие органы и лица не вправе принимать на себя их функции".
Об этом, как говорят муфтии, должен помнить каждый верующий. "Мы никак не можем залезать в светское законодательство, так как живем в светском многоконфессиональном государстве. И когда люди приходят с разными вопросами, имамы и муфтии дают им именно богословский ответ", — объясняет в беседе с РИА Новости глава Духовного собрания мусульман России муфтий Альбир Крганов.
Втайне от посторонних
"Работа с проблемами людей" — так характеризуют казыи то, чем занимаются. По выходным у кабинета Абдуллы Адыгамова, шариатского судьи города Казани, не протолкнуться. Правда, посторонним о своих бедах верующие распространяться не любят.
Насколько же суровым сегодня может быть решение официального шариатского судьи в Центральной России и что происходит после его вынесения? Наводняющие массмедиа и интернет сообщения, фото и видео из некоторых мусульманских стран сформировали в массовом сознании шаблон, что шариатский суд — это обязательно про жестокость, отрубание конечностей, побивание палками и камнями.
Однако так далеко не везде. Исламские суды в России не выносят решений, обязательных для исполнения в государственном порядке. Они, как подчеркивает Адыгамов, имеют право лишь консультировать — поэтому и никаких наказаний не предусмотрено.
"Человек может к нам прислушаться и последовать совету или не прислушаться и пойти в светский суд, или вообще так и не решить проблему", — говорит он.
Как правило, одного заседания для рассмотрения конкретной проблемы недостаточно. И судья консультирует верующего столько, сколько необходимо.
"Бывает, мы многие месяцы поддерживаем связь с человеком, чтобы быть в курсе, как идет решение проблемы", — отмечает секретарь совета улемов (мусульманских богословов) Республики Татарстан, проректор Российского исламского университета Рустам Нургалиев.
Закон о шариатском суде
Самая большая проблема, с которой сталкиваются муфтияты, по словам Нургалиева, — низкий уровень религиозного просвещения мусульман. Отсюда, например, стремление некоторых прибегнуть к далекими от норм ислама методам восстановления справедливости.
Отсюда и стереотип о том, что шариатские суды — это про унижение женщин. Хотя на деле , по словам собеседников агентства, в России все иначе: те же семейные вопросы решаются весьма гуманно.
"Вот, например, часто так бывает: согласно законам России муж с женой разведены, а по исламским нормам — нет. Как здесь будет рассуждать казый? По государственному законодательству люди имеют право на сожительство, и если они сожительствуют, являясь при этом духовными мужем и женой, то в этом с точки зрения ислама проблемы нет. Но это решают сами люди — задача казыя заключается лишь в том, чтобы объяснить, как их поступки расцениваются по нормам ислама", — рассуждает Нургалиев.
Шариатские суды, подчеркивает он, — один из инструментов досудебного урегулирования проблем. Правда, их статус в российском законодательстве не прописан. Хотя такие попытки были.
"Екатерина II ввела очень изящное, на мой взгляд, правило. Магометане — так раньше называли мусульман — могли обратиться как в царский, близкий к христианским канонам, так и в шариатский суд. И вердикты обоих судов признавались", — говорит Нургалиев.
Впрочем, в Госдуме думают иначе. "Отдельно прописывать статус шариатских судов не стоит", — говорит РИА Новости замглавы думского комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений Дмитрий Вяткин.
"У нас меры по досудебному урегулированию споров — медиации — давным-давно прописаны и предусмотрены законом. <…> На мой взгляд, действующего законодательства достаточно", — заключает депутат.
