АЛМАТЫ, 25 апр — Sputnik. Зачем нужны научные исследования в животноводстве, и почему не все исследования применяются на практике, об этом корреспондент Sputnik Казахстан побеседовал с экспертами - фермером крупного хозяйства Жанибеком Кенжебаевым, профессором Торайгыров Университета, академиком Толегеном Асанбаевым и председателем национального агродвижения "Шопан-ата" Алмасбеком Садырбаевым.
Есть ли место науке в животноводстве
В 2019 году казахстанский фермер и директор хозяйства "Береке" Жанибек Кенжебаев направил более 30 писем в различные вузы с предложением организовать практику студентов, провести научные исследования и внедрить их результаты в свои фермерские хозяйства. Как отечественный товаропроизводитель он хотел поддержать отечественную науку и даже был готов взять на себя часть затрат. Он считает, что в развитых странах фермер получил бы 100 ответов на такие письма, и на хозяйстве образовалась бы очередь. Но за три года на письма откликнулся только Костанайский госуниверситет, ученые которого изучили разведение калмыцкой породы лошадей на базе хозяйства и в течение четырех лет ведут разные исследования.
Жанибек Кенжебаев
© фото предоставлено Жанибеком Кенжебаевым
"Где выпускники сельскохозяйственных специальностей? Неужели в Казахстане так развито животноводство и сельское хозяйство, что я не успеваю забрать этих студентов? Институтов достаточно, и многие бизнесмены хотят инвестировать в этот бизнес. У животноводов есть острая потребность в этих исследованиях, но почему создается такая ситуация, непонятно", – вопрошает он.
Жанибек Кенжебаев уверен, что наука должна быть основой бизнеса, и в животноводстве должен быть не только профессиональный и предпринимательский подход, но и научный. Он отмечает, что фермеры хотят применять инновации, разработанные в Казахстане, тем самым решать задачи более простым или менее трудоемким путем.
"То, что казахстанская наука оторвана от казахстанского бизнеса, ни для кого не новость. У них есть свои задачи: они реализуют какие-то проекты, защищают интеллектуальную собственность, получают образцы, и обычно на этом все. Наука в большинстве случаев заканчивается на бумаге. Если мы не будем проводить собственные отечественные исследования, не будем объединять науку с бизнесом, то наш бизнес всегда будет пользоваться трансфертной техникой", – говорит Жанибек.
Он приводит в пример ситуацию, когда на ферме понадобился станок для обработки животных.
"В Казахстане много кустарных производителей, но если вы хотите полуавтоматический или автоматический станок, вам придется покупать его за границей. Их цена - от 10 до 100 тыс. долларов. Если наши ученые разработают и испытают такие станки и скажут, что в нем нет конструктивных ошибок, я буду первым в очереди на покупку этих станков", – подчеркивает фермер.
Станок для обработки животных
© предоставлено Жанибеком Кенжебаевым
Жанибек Кенжебаев отмечает, что животноводы часто сталкиваются с проблемой потерь скота: отстал, убежал, украли, умер в степи, и много сил тратится на мониторинг, поиск и учет поголовья.
"На сегодня 99% животноводов считают скот в уме. В идеале должны быть подкожные чипы и детектор, автоматически идентифицирующий скот, проходящий через ворота. В Казахстане разработали и производят ушные бирки, но используются они для крупного и мелкого рогатого скота. Для лошадей следует использовать подкожные чипы. Это только для учета, а для мониторинга, чтобы знать, где находится скот, нужны более совершенные технологии с использованием спутникового сигнала. Пока таких отечественных продуктов на рынке нет. Иногда читаешь в интернете, что группа ученых разработала какое-то устройство, но потом непонятно, есть оно в продаже или нет", – говорит он.
Фермер отмечает, что в Казахстан импортируются даже ветпрепараты и вакцины. Более 90% вакцин, которые используются в нашем хозяйстве, зарубежные, только три вакцины произведены в Казахстане, уточняет Жанибек Кенжебаев.
Кто может быть связующим звеном между наукой и бизнесом
Жанибек Кенжебаев считает, что в Казахстане проводятся научные исследования, бизнес развивается, но между ними нет моста. По его мнению, таким связующим звеном могли бы стать венчурные компании, которые профинансировали бы высокорисковые научные проекты.
"В Казахстане есть венчурные компании общего характера, но нет отраслевых. Мне хотелось бы, чтобы в Казахстане появился сельскохозяйственный венчурный фонд или инкубатор. Он мог бы оказаться тем связующим звеном, который бы наладил взаимосвязь между бизнесом и наукой", – думает фермер.
Стог сена
© фото предоставлено Жанибеком Кенжебаевым
Нет мастер-класса, который научит стать животноводом
Если вы как животновод или инвестор хотите пройти краткий курс или мастер-класс, то в Казахстане вы этого не найдете, говорит Жанибек Кенжебаев. Также нет консалтинговых компаний, которые посоветуют, какое оборудование купить, каких животных разводить, куда продавать и чем лечить.
"Ответы на эти тысячи вопросов инвестор нигде не получит, всю информацию придется собирать самому. Даже в этом случае теория сильно отличается от практики. Попроситься в хозяйство какому-то фермеру также не получится – не все открыты. За четыре года мне удалось побывать на трех фермах, но я не получил ответов на вопросы о приплоде, падеже и цене реализации продукции. То есть сделать какое-то сравнение не смог. Люди не хотят делиться такой информацией не потому, что они жадные, а потому, что нет такой культуры", – объясняет он.
Сам Жанибек открыт для таких визитов. В его хозяйство приезжали члены палаты коневодов для изучения фермы. Он отмечает, что хочет продолжить этот опыт, чтобы животноводов стало больше, ведь где конкуренция, там и развитие.
Коровы
© предоставлено Жанибеком Кенжебаевым
Жанибек Кенжебаев является директором хозяйства "Береке" с 2018 года; до прихода в животноводство он занимался IT-проектами, производством косметики. Сама ферма создана в 2016 году, находится в Костанайской области на большом удалении от населенных пунктов.
"Когда мне поступило предложение заняться животноводством, я решил попробовать себя в столь сложном проекте. Хозяйство находилось в зачаточном состоянии. За четыре года мы удвоили количество поголовья. На сегодняшний день насчитывается около 6 тыс. голов крупного рогатого скота (КРС), мелкого рогатого скота (МРС), лошадей, а ведь начали с 3 тыс.", – рассказывает он.
Он признается, что ему было тяжело, когда он попал из городской среды в степь. Все было новым и незнакомым. Также сложно было организовать труд, наладить документооборот. На рынке не хватало специалистов, а те, кто разбирается в этом деле, были уже трудоустроены.
Хозяйство "Береке"
© фото предоставлено Жанибеком Кенжебаевым
"Животноводство – очень трудоемкое дело. Самыми важными людьми в хозяйстве являются животноводы. От них зависит абсолютно все: как они ухаживают за скотом, как распоряжаются пастбищем, какого жеребца оставить на этот год - все это влияет на продуктивность. Если животные войдут в зиму худыми, это означает неминуемые падежи. Если животновод вовремя не определит наличие болезни, то это приведет к эпизоотии. Есть риск нападения волка или оказаться в степи в буран. Все эти нюансы определяют животноводы", – объясняет он.
Какие исследования проводят в Казахстане
Профессор Торайгыров Университета, академик, почетный доктор наук Толеген Асанбаев – обладатель четырех патентов: по созданию Бестауского заводского типа и трех линий казахской породы лошадей типа жабе (жабы).
Профессор Торайгыров Университета, академик, почетный доктор наук Толеген Асанбаев
Он, будучи аспирантом Семипалатинского зооветеринарного института, под руководством доктора наук по коневодству, единственного профессора в Казахстане на тот момент Байдуллы Садыкова начал селекционную работу. Научные исследования проводились в условиях хозяйства "Акшиманский" Павлодарской области, разводившего до 5 тыс. голов лошадей.
"Был создан селекционный табун, затем превратили его в племенную ферму по разведению казахской породы типа жабе, и это работа началась в 1983 году. Позднее на базе тех наработок, в 2015 году, мы создали конный завод по разведению казахской породы лошадей в условиях хозяйства "Ақжар-Өндіріс" Майского района Павлодарской области. На ферме насчитывается около 2 тысяч голов. Создали заводской тип казахской породы лошадей типа жабе. Назвали его "Бестауский" по местонахождению табуна. Также создали три заводских линий жеребца – Зов, Зонтик, Асем, которые по продуктивным и приспособительным качествам превосходят элитные показатели типа жабе", – объясняет Толеген Асанбаев.
Лошади
© предоставлено Жанибеком Кенжебаевым
Ученый отмечает, что коневодство в Казахстане развивается широкими темпами. Если в советское время в Казахстане насчитывалось примерно 1,5 млн лошадей, сейчас насчитывается 3 млн 400 тыс. голов лошадей. В зависимости от зоны разведения, от пастбищных, кормовых, климатических условий в каждом регионе появился свой внутрипородный тип казахской породы, такие как жабе, адаевская лошадь.
На сегодня группа ученых под его руководством создали 10 племенных хозяйств по Павлодарской области. Один из его студентов работает над проектом по повышению молочной продуктивности казахской породы лошадей.
"На базе того же "Ақжар-Өндіріс" мы планируем создать еще две заводские линии жеребцов-производителей по кличке Тапал и Донт. Все наработки есть, во время летних каникул отправим их на апробацию в министерство сельского хозяйства и министерство юстиции", – поделился с планами ученый.
Кроме коневодства, группа ученых работает над разведением горно-алтайской породы пуховых коз в условиях фермы "Ақжар-Өндіріс". В 2000-х годах хозяйство закупило 600 голов горно-алтайской породы пуховых коз, которая на сегодня достигла 6 тыс. голов.
"На базе этого хозяйства мы исследовали эту породу на приспособительные, воспроизводительные качества. Через Минсельхоз мы ее районировали, то есть показали другим хозяйствам, что эту породу можно успешно разводить в наших условиях. Создали племенное хозяйство по разведению горно-алтайской породы пуховых коз. Это – единственная подобная ферма. В этом заслуга ученых нашей команды", – говорит Толеген Асанбаев.
Сейчас ученый думает над созданием молочного типа казахской породы лошадей. В мире есть молочные коровы, овцы и козы, но молочной линии казахской породы лошадей нет.
"Уже больше пяти лет в отдельных хозяйствах мы скрещиваем местную казахскую породу лошадей с жеребцами горно-алтайской породы. Почему мы остановились на этой породе? Во-первых, эта порода была утверждена в 2000 году в Горном Алтае. Ее основой была местная алтайская порода. Произвели сложновоспроизводительное скрещивание, то есть ее скрещивали с несколькими породами, в том числе русской тяжеловозной, советской тяжеловозной и литовской тяжеловозной. И эта порода обладает уникальными качествами, приспособительными качествами. В условиях Казахстана очень хорошо приживается. Зиму очень хорошо переносит, даже лучше куршимской породы лошадей. По живой массе мы значительно подняли за счет скрещивания, значительно подняли молочность. Благодаря этим помесям хотим создать молочный тип казахской породы лошадей", – объяснил ученый.
По словам Толегена Асанбаева, чемпионы советской, русской, литовской тяжеловозных пород дают за лактацию от 5 до 7 тысяч литров молока. Он уверен, что генотип этой породы дает надежду воплотить идею в жизнь. Сейчас павлодарские ученые контактируют с уральскими, актюбинскими и астанинскими коллегами по созданию молочного типа.
Почему исследования не применяются на практике
Толеген Асанбаев предполагает, что некоторые исследования не переходят в массовое практическое применение, потому что информация не доходит до фермеров, а иногда от жадности самих фермеров.
"Некоторые фермеры, не буду называть фамилии, начинают работу с нами, и как только достигается небольшой результат, например, достиг племенного статуса, уже стараются избегать контакта с нами. Но есть другие хозяйства, которые хотят работать совместно с наукой", – сказал он.
Председатель национального агродвижения "Шопан-ата" Алмасбек Садырбаев заверяет, что нужны системные изменения.
"Я состоялся как предприниматель-животновод благодаря аграрной науке. Мы вывели редкую породу – казахская скороспелая полутонкорунная порода овец в типе гемпшир. Но сколько лет ушло на это. Все фермеры, работающие с наукой, стараются поддержать ученых морально и материально. Но чего ждать от науки, когда ученые научно-исследовательских институтов аграрного направления стоят на бирже труда как безработные. Когда я узнал об этом, мне стало обидно. Я уважаю наших ученых, они с тем мизерным финансированием пытаются сделать что-то стоящее, но у меня есть претензии к менеджменту, начиная с НАНОЦ ("Национальный аграрный научно-образовательный центр)", – говорит он.
Он рассказывает, что в прошлом году к нему обратились молодые ученые из одного НИИ с просьбой предоставить ему возможность испытать свой проект – электрические ограждения для идентификации животных.
"Они рассказали, что каждый год участвуют в конкурсе на программно-целевое финансирование, подают на гранты, но проходят "удобные" (кандидаты) или те, с кем до этого привыкли работать. Ребята сказали: "Нам много средств не надо, только дайте денег на такси, чтобы мы поставили устройство на ферме, потом через какое-то время смогли его проверить". А ведь эти ребята учились за рубежом", – сказал председатель национального агродвижения.
По словам Алмасбека Садырбаева, он понял, почему сложилась такая ситуация, когда в 2020 году вошел в состав национального научного совета, распределяющего финансирование для научных исследований.
"В совете было около пяти человек, которые являлись постоянными членами, занимались лоббизмом, вытаскиванием тех или иных проектов, и дискредитировали работу нацсовета. Я высказывал свое мнение по всем проектам, не пошел вопреки своей совести, голосовал за те проекты, которых считал достойным. Туда приходят молодые ученые с интересными проектами, которых поддержали зарубежные эксперты. Мне было обидно за них, но я не мог продолжать участвовать в работе совета, рискуя своим эмоциональным состоянием. Поэтому через 1,5 месяца вышел из его состава", – рассказывает он.
Алмасбек Садырбаев уверен, что финансирование науки должно быть не односторонним, то есть государственным. Необходимо внедрить софинансирование проектов, и на какие проекты выделять средства, должен решать бизнес. "Бизнес знает, куда вкладывать", подытожил он.