Лина думает, что надо жить в ритме, но она еще и о том размышляет, что жить надо правильно, не подводя, не предавая, не забывая о близких и родных. И так и живет.
Из "близких и родных" у нее кот Мася и друг - сосед дядя Андрей. О Маське она заботится, как о дитяти, а дяде Андрею уделяет лишь столько внимания, сколько можно, чтобы это не казалось неудобным. Ведь у него есть жена, взрослый сын, это их право – дарить тепло отцу семейства. Только они им не пользуются, и Лину это расстраивает. Дядя Андрей старенький, ему нужно много внимания, он болен, у него сердце…
Очень ранними утрами стоквартирный дом спит, а Лину мучает бессонница, она пьет чай с медом, говорят, это помогает вернуть сон. Пьет чай и думает о людях, стучит по клавиатуре компьютера, сохраняя в его памяти маленькие рассказы о жизни. О чем он, последний ее рассказ? О том, что за последнее время люди накопили так много "богатства". Выстроили коттеджи, купили квартиры и машины, напичкали дома техникой, но частью лишили себя и близких теплоты общения и искренней заботы.
Куда нам до леди Ди, или История о разборчивом женихе
Приходя домой, люди наслаждаются тем, что любуются интерьером, смотрят плохое кино, много едят и часто ругаются. Но ведь это неправильно, когда в доме есть все, но нет самого главного - душевного тепла. Нет атмосферы, в которой хочется жить долго и счастливо. Атмосферы, которую, увы, не купишь...
Лина не раз поднималась в квартиру дяди Андрея, эти четырехкомнатные хоромы, набитые чудесами техники и добротными вещами. Андрей Павлович звонил ей, прося о помощи. Он часто оставался один, живя НЕ один, и Лине это казалось странным и страшным. Где эти люди, которые его окружают? Почему они куда-то убегают, оставляя отца одного, когда этого нельзя делать?
- Линочка, сделай укол, мои опять забыли вызвать медсестру из поликлиники, - просил дядя Андрей отзывчивую соседку. – И капли поставь на журнальный столик, ближе к дивану, боюсь, не дотянусь, если худо станет.
Лина делала укол, сидела с соседом полчаса, он ей рассказывал, сколько интересного было в истории некоторых государств, она вспоминала, что у нее в квартире есть свежесваренный кисель и бегала к себе, чтобы принести кружку киселя своему пожилому другу.
- Знаю, ты осуждаешь моих родных, - сказал ей как-то дядя Андрей, - вечно им некогда, вечно они спешат, всегда у них проблемы. Не отрицай, конечно, осуждаешь. И правильно. Они ведь знают, что я болен. Как знают и то, что больше всего я боюсь умереть, ни с кем не попрощавшись. Но сыну кажется, что достаточно того, что у меня есть мягкий диван, дорогие лекарства и диетическая еда. А жена делает научную карьеру.
Да, они как бы убегали от него, отмахиваясь, как от проблемы, которую не решить, даже если очень захочешь. Как от проблемы, которая должна изжить себя со временем. И ничего тут не поделаешь. Обычно домочадцы убегают от пьяниц и дебоширов. И даже от бывших пьяниц и бывших дебоширов, не желая им прощать когда-то испорченные годы. А он не пил и не дебоширил никогда. Он - интеллигент в третьем поколении.
Олимпийский рубль, или Наивная история о вкусном мороженом
Он преподавал много лет в институтах, сначала на Украине, потом в Москве, после его занесло в Казахстан, только состарившись, он перестал давать публичные лекции в самых известных аудиториях мира. Студенты с давних времен звали Андрея Павловича "Кандидатом", хотя с той поры, когда он был простым кандидатом наук, прошло много времени, и появилось в его послужном списке еще не одно звание. Соседи любили тихого и приветливого Андрея Павловича, и тоже звали "Наш кандидат".
К старости он полюбил читать газеты и смотреть телевизор, а летом ездить на дачу и рыбачить в канале на удочку. А потом его молодая жена, бывшая когда-то его студенткой, взялась очень резво пробивать себе локтями место в жизни и пользоваться его именем и регалиями, как "толкачом". Он с ней пытался поговорить не раз, он считал, что это крайне некрасиво, но она еще и заставляла его звонить знакомым и помочь ей с диссертацией, с продвижением в депутаты маслихата, с преподавательской деятельностью и научными семинарами.
Душа его не принимала такого положения дел, он как-то резко состарился и тихо, мирно начал "угасать" и страдать от стенокардии.
Болел он тихо, никого не обременяя. Но все равно обременил. Жена его была в бешенстве, что она не может приглашать в красивую квартиру, заполненную антиквариатом, гостей оттого, что "муж уже три года при смерти". А сын, хотя и жил с ними, но ревностно относился к тому, что у отца где-то там, в Москве, был еще один сын от коллеги-ученой, судя по публикациям в интернете, очень талантливый журналист и вообще, более умный, чем он.
Кроме того, сын пытался сделать карьеру на госслужбе, старался, но ему все время казалось, что на работе его хвалят и уважают только потому, что он чадо некогда известного человека. А карьеру Руслану хотелось сделать собственную, независимо от того, кто его папа. И жена, и сын спокойно убегали на целый день по своим делам, оставив Андрея Павловича наедине с болезнью.
Так и в тот раз - убежали все, хотя была суббота, и был у них в квартире уже очень тяжело больной, родной человек. И врач скорой, что была вызвана Линой, пояснила, что вызывать помощь надо было с самого утра, а не после обеда. Именно тогда, когда родные почему-то равнодушно ушли из дома. Жена – в салон красоты. Сын – в спортивный клуб.
Они ушли, а он еле живой, в одних трусах и босиком спустился за помощью к Лине, и через некоторое время... умер. Медики его не спасли.
Похороны были пышными. Поминки – сытными. Жена Андрея Павловича Катя уже давно приготовила большую сумму денег, чтобы все сделать в соответствии с положением семьи в обществе. Катя даже пошила себе очень красивое черное траурное платье, а Руслану заказала приличный черный костюм. Они стояли у входа в ресторан, где поминали отца, со скорбными лицами, кивком голов благодарили тех, кто соболезновал, пожимали руки тем, кто привозил конверты с деньгами, финансовую помощь.
Глобус, или История об уроке для вредной учительницы
Они серьезно настроились спокойно пережить этот виток их жизни, и не переживали за будущее, в котором больше не будет Андрея Павловича. У них были планы…
Товарищ покойного, нотариус Бетищев посетил семью через неделю после похорон. Он пришел не один, а с дальней родственницей Кати Наташей, которая бывала у них по субботам. Ее приглашали за деньги делать уборку.
Войдя в квартиру, Бетищев позвонил Лине и попросил ее подняться. Когда Лина пришла, нотариусом было оглашено завещание Андрея Павловича, которому при жизни принадлежало все, что окружало его семью: на Кате он женился за десять лет до смерти, а Руслан был им усыновлен. Биологически он являлся сыном погибшей в катастрофе сестры Андрея Павловича.
Катя удивилась тому, что муж оставил завещание. Она полагала, что ему все равно, как будут делить они с Русланом квартиру, три машины, дачу, библиотеку, картины и его научные труды. У него не было родственников кроме них и сына в Москве, который всегда говорил, что ему от отца ничего не надо. Они практически не общались. И когда Бетищев позаботился о том, чтобы при вскрытии завещания присутствовали Лина и Наташа, Катя подумала, что им Андрей Павлович на память оставил какие-нибудь подарки.
Замуж за мигранта: история о любви со сложностями
Но все повернулось вопреки ее ожиданиям. Лине Андрей Павлович оставил квартиру. Отметив, что это не самая ценная часть его наследства, которую он просит принять соседку, потому, что ее светлые мысли и творчество требуют простора. В четырех комнатах Лине будет лучше, чем в тесной полуторке, заставленной книжными шкафами и горшками с комнатными растениями.
Наташа получила по завещанию дачу, но и "обременение". Андрей Павлович поставил условие: сердобольная молодая женщина должна забрать к себе его кота Кузьму и беспородного пса Бориса. Катя их не любила, и терпела только потому, что муж подобрал на улице и обогрел. Не скандалить же? Наташе оставил Андрей Павлович и тысячу долларов денег, на прокорм животных. Женщина, когда нотариус читал завещание, стояла, сгорбившись, растерянно смотрела на Катю. Ясно, что родственница будет недовольна решением мужа, станет оспаривать его.
Катерине "Кандидат" оставил все научные труды, библиотеку и антиквариат, особо отметив, что стоимость этой части наследства огромна, что Катя, которую он когда-то очень любил, не будет ни в чем нуждаться, если разумно распорядится отведенным ей.
Руслан получил от отца сбережения, равные стоимости добротного дома. Московскому сыну Павлович отписал три автомобиля.
При нотариусе с Линой и Наташей Катя даже разговаривать не стала, те, впрочем, тоже не горели сразу же потребовать свою долю наследства. Бетищев предупредил, что Андрей Павлович оплатил все расходы по оформлению движимого и недвижимого имущества на новых хозяев, и что назначил его распорядителем, который должен проследить, чтобы все упомянутые в завещании лица получили свое. Так что он еще не один раз позвонит каждому и при надобности назначит встречи.
Катя пришла к Лине поздно вечером. Она не позвонила в дверь, а постучала, негромко, стыдливо. Лина открыла ей дверь, пригласила войти и присесть. Катя устроилась в старом кресле, согнав с него Масю.
- Послушайте, Лина, я пришла к вам с чисто деловым предложением, которое, смею вас уверить, не покажется вам нечестным. Я хочу купить у вас ту долю наследства, которую оставил вам ставший вконец сентиментальным к старости мой покойный муж. Эту квартиру мы недавно оценивали, буквально год назад. Хотели ее продать и купить коттедж. Андрей почему-то передумал в последний момент. Эксперт оценил ее в 45 тысяч долларов. Я вам дам 50. Делайте с этими деньгами, что хотите. Бетищеву скажем, что полюбовно договорились.
- Нет, я не буду продавать эту квартиру, Андрей Павлович хотел, чтобы я в ней жила, работала, он знал, что я мечтаю, чтобы мои окна выходили на проспект, и я могла бы наблюдать, как просыпается по утрам жизнь в нашем городе.
- Какая жизнь, в каком городе, Лина?! Что за бред?! За 50 тысяч долларов при нынешних ценах вы купите любую квартирку с видом на что угодно, ну, что вам стоит мне уступить?
- Зачем?
- Как зачем?
- Зачем я должна уступать вам что-то свое? Эта квартира теперь моя, вы, кстати, можете опротестовать завещание в суде.
- Я? В суде? Ах ты, святоша, шастала к старику, прикидывалась участливой. Получила, что хотела – вид на проспект! Да, раздавила бы я тебя в суде, как блоху, если б могла. Только я должна думать, что люди скажут, если узнают, что Андрей Солянкин лишил жену, идущую в науке по его стопам, жилья, оделив им соседку. Мне жить дальше!
- И пользоваться его именем направо и налево. Кстати, Катя, а вам никогда не приходило в голову, что люди говорили, когда видели, как вы больного человека одного оставляете на целый день дома?
- Мы предлагали ему нанять сиделку, а раз я даже предлагала ему какое-то время пожить в Германии в пансионате для пожилых людей.
- В доме престарелых. За границей. Чтобы опять же никто ничего здесь не сказал.
- Не поняла, вы меня корите и учите жить? Не стоит. Я за Андрея Павловича выходила, чтобы стать Солянкиной. Мне эта фамилия многое давала. И угрызений совести я не чувствую.
- Все, Катя, покиньте мой дом. Разговор окончен. Обговорите с нотариусом время вашего с Русланом выезда из моей квартиры, переезжайте, и забудьте обо мне.
- Лина, прошу вас, вы же толкаете меня в самую грязь. В своем кругу я лишусь уважения многих.
- А вы уверены, что кто-то уважает лично вас?
Катерина грубо выругалась и хлопнула дверью.
Назавтра Лину посетил Руслан, который предложил ей за него выйти замуж. Девушка выставила его вон без всяких объяснений…
Катя, кстати, через полгода после смерти Солянкина составила партию не слишком успешному, но с хорошей родословной бизнесмену. Родила дочь.
Руслан решил в Казахстане жилья не покупать, уехал в Оренбург. Его жизнь сложилась, он все же оказался неплохим организатором и сейчас служит управляющим персоналом в солидной фирме.